Новый фильм автора «Рассказов» и «Кино про Алексеева» Михаила Сегала посвящен отношениям взрослого мужчины и трех молодых девушек.
Набоковские мотивы у Сегала получают неожиданное развитие.
You were born in ’67 about 9 o’clock at night — затягивает за кадром Дэвид Браун из любимой в России группы Brazzaville. Примерно в конце 1960-х и родился главный герой картины «Слоны могут играть в футбол» Дмитрий (Владимир Мишуков). Чем он занимается, сказать трудно: никаких деталей о роде его профессиональной деятельности сценарист и режиссер Михаил Сегал не выдает, несмотря на то, что мы даже видим начало пары совещаний с его участием. Дмитрий педантичен донельзя: вещи перед поездкой раскладывает на кровати так, что хоть фотографируй и выкладывай в Инстаграм* (*Meta Platforms Inc. (Facebook, Instagram) — организация, деятельность которой признана экстремистской, запрещена на территории Российской Федерации), за трехминутное опоздание на рабочую встречу отчитывает до смешного строго. Тает он только во время общения с юными — чересчур юными для него — девушками. В завязке фильма герой летит в Одессу — чудесно снятую в пастельных тонах и выглядящую исключительно романтичным городом (каким, в общем-то, и является). Приезжает он туда в командировку, но успевает забежать на день рождения дочери старинного друга (сам Михаил Сегал), которую видел только в младенчестве. Маша (Софья Гершевич) превратилась в умную девушку неземной красоты и обаяния, так что Дмитрий с радостью соглашается проконсультировать ее о поступлении в институт. Деловая встреча превращается в платоническое свидание на лучшей крыше города и морскую прогулку на яхте, а ночью Маша в слезах прибегает в гостиничный номер Дмитрия и просит разрешить ей там переночевать. Спать, как считает девушка, можно на одной кровати, ведь она такая огромная, что на ней слоны могут играть в футбол. Но, несмотря на эротическое напряжение в кадре, ничего предосудительного так и не происходит, а уже на следующий день герой возвращается в Москву. Там он начинает буквально выслеживать дочь уже другого своего приятеля, которого изобразил режиссер Юрий Быков. Угрюмой Свете (Варвара Пахомова) он подарит дорогие беговые кроссовки и выручит в одной очень неприятной ситуации. Двадцатилетняя Лика (Александра Быстржицкая), встреченная Дмитрием на улице в третьей части фильма, уже сама спасет его. Он представит ее своим друзьям, приведет на работу и легко вольется в компанию Лики. Что же все это значит?
Михаил Сегал — редкий автор, который почти все время снимает новеллы: что неудивительно, поскольку он является еще и писателем. Новелла — литературный жанр, который предполагает не только небольшое количество событий, но и так называемый пуант — событие, в финале переворачивающее повествование с ног на голову. Иными словами, Сегал мастерски придумывает неожиданные развязки. Например, крайне эффектен финал его предыдущей работы «Кино про Алексеева», где Александр Збруев сыграл совершенно забытого в настоящем, но некогда популярного барда. Уморительна и одновременно печальна новелла в его «Рассказах» о том, как свадебный организатор после планирования свадьбы предлагает жениху и невесте придумать сценарий всей их дальнейшей жизни — вплоть до выбора будущих любовников супругов. Литературный дар позволяет Сегалу не только мастерски работать в не самом обычном жанре, но и сочинять хлесткие и точные диалоги. Чего стоит только незабываемая фраза «О чем с тобой трахаться?» из тех же «Рассказов». Новелла с участием Любови Аксеновой и Константина Юшкевича, кстати, как и «Слоны могут играть в футбол», посвящена отношениям зрелого мужчины и молодой девушки, но — исключительно сексуальным.
У картины из конкурса последнего «Кинотавра», также обыгрывающей мотивы «Лолиты», есть конкретная разгадка, которая открывается ближе к финалу, но она не исключает и ряда других интерпретаций. Заключается она в следующем (если боитесь спойлеров — дальше не читайте): Дмитрий пытается обрести дочь, которой у него нет. Причем дочь именно взрослую, поскольку, как говорит его друг — иметь такую — классно. «Когда маленькая — мило, но когда вырастает человек — в жизни появляется такой собеседник…». Анекдот постепенно превращается в трагедию: очевидно, что поиски героя не могут увенчаться успехом. А он ведь абсолютно одинок — своей семьи нет, с родителями общается по скайпу, и, хоть и формально душевно, но без интереса. Впрочем, например, показанный недавно на «Амфесте» фильм Кристины Чоу «Нэнси», перекликающийся с работой Сегала, предлагает и более оптимистический вариант развития событий. В этой картине молодая женщина, лишившаяся матери, находит людей, чья дочь пропала в детстве, и представляется этой самой дочерью. Открытый финал оставляет надежду, что герои сохранят возникшие между ними теплые, семейные чувства. Такие поиски близости, как в картинах Сегала и Чоу, подобны сумасшествию и этически амбивалентны, но не вызвать сочувствия не могут.
В то же время эротический подтекст никуда не пропадает: не зря упоминается музей Фрейда. Лика еще и говорит о том, что после того как она спасла Дмитрия от смерти, то стала ему почти как мать. Для нее эти слова сексуально окрашены: Лика, как и другие героини, явно гораздо больше заинтересована в Дмитрии как в мужчине, чем он в ней как в девушке. От этого несоответствия мотивов персонажей возникает и напряжение, и комизм. Михаил Сегал, подобно Вуди Аллену, смотрит на парадоксы отношений между мужчиной и женщиной (включая фрейдистские «штучки») и на жизнь вообще не только с пессимизмом, но и с большой иронией.
Еще одна ассоциация, которая приходит в голову во время просмотра — рассказ Чехова «Душечка». Персонаж Владимира Мишукова не только делится своими знаниями с девушками, но и — в первую очередь — хочет перенять их образ жизни, раствориться в нем. Может быть, просто напитаться молодой энергией? Однозначно одно: как картину ни интерпретируй, она доставляет огромное удовольствие.
