Art & More: все, что вы хотели знать об Айвазовском, но боялись спросить

199 лет исполнилось бы сегодня Ивану Айвазовскому, доживи он до наших дней. Маринист оставил большое наследие — около 6 тысяч картин, почти 200 из которых с сегодняшнего дня можно увидеть в Третьяковской галерее на Крымском Валу.

Posta-Magazine побывал на вернисаже

по случаю открытия выставки и узнал о художнике много интересного.

Кажется, вся светская Москва (точнее, то, что от нее осталось в конце июля) собралась вчера в Третьяковке на Крымском валу, чтобы восхититься работами великого Айвазовского. Одни молча рассматривали картины, подолгу останавливаясь около них, другие угощались алкогольно-освежающими коктейлями на основе известного коньяка, кто-то фотографировался на фоне полотен, видимо, отдавая таким образом дань художнику.

— Ну что, друзья, вы уже присмотрели работы в свою коллекцию, — пошутил кто-то, подойдя к группе разглядывающих знаменитый «Девятый вал». «Друзья» неуверенно рассмеялись.

Между тем, Иван Айвазовский стал первым русским художником, чьи полотна были выставлены в Лувре, и он по сей день считается одним из самых продаваемых и востребованных на аукционах живописцев. Например, в 2008 г. на аукционе Sotheby’s его полотна «Раздача продовольствия» и «Корабль помощи» были куплены за $2,4 млн. А самой дорогой среди всех картин художника стал «Вид Константинополя и Босфора», купленный в 2012 году на том же британском аукционе за 3 миллиона 230 тысяч фунтов стерлингов. И даже это — не самый интересный факт из жизни великого мариниста.

«Раздача продовольствия»

«Корабль помощи»

«Невольная» птица

Плодовитый Иван Айвазовский, кстати, никогда не был свободным художником. Он прожил долгую и счастливую жизнь (умер живописец в 82 года) и все время находился «под крылом» у государства — служил художником Главного морского штаба. Кстати, именно эта должность и дала ему возможность много путешествовать — к концу жизни в его заграничном паспорте стояло 135 виз. Главный штаб отправлял художника оперативно описывать батальные сцены, а если такой возможности не находилось, Айвазовский собирал истории и очевидцев и со всей тщательностью восстанавливал на холстах картины произошедшего.

Кажется, его знаменитая фраза о том, что «настоящий художник должен рисовать только по памяти», известна всем. Но мало кто знает, например, что многие его сюжеты рождались в его голове самостоятельно. Например, полотно «Ледяные горы в Антарктиде», написанная в 1870-м году, которая считается одной из первых в мире (!), на которой изображены полярные льды. А ведь Айвазовский там никогда не был, правда, север ему описал в своих историях один из друзей.

«Ледяные горы в Антарктиде»

Но, кстати, истории о том, что и море он рисовал исключительно по памяти, — это уже миф. Иван Константинович (урожденный Ованнес Айвазян) родился в Феодосии в армянской семье и всю свою жизнь прожил в Крыму, на берегу моря. Любил и понимал его, как никто другой.

Король драмы

Зато личная жизнь у мариниста не складывалась. Видимо, море отбирало все силы и чувства, а иначе как объяснить долгие годы нелюбви, неустроенность семейной жизни, разлуку с детьми.

Впервые Айвазовский женился в 1848 году на гувернантке — Юлии Яковлевне Гревс. Однако союз оказался неудачным — на двенадцатом году супружеской жизни Гревс оставила супруга, взяв с собой всех четырех дочерей: Александру, Елену, Марию и Жанну, после чего лишь время от времени позволяла их навещать отца. Сама же многие годы после этого клеветала на мужа, писала доносы царю, требовала денег, — скандальная в общем была тетенька. Поэтому Айвазовский с ней развелся.

А через несколько лет повстречал красивую юную армянку — Анну Никитичну Саркизову. И пылко полюбил, несмотря на то, что та была младше его почти на 40 лет. И она отвечала ему взаимностью, буквально преклонялась перед талантами мужа. В общем, настоящей музой была. Кстати, после того, как Айвазовский скончался, она, в знак траура, перестала выходить из дома. Легенда гласит, что вдова художника ни разу за 25 лет не оставила своей квартиры, пережила там и революцию, и гражданскую войну, и Первую мировую. Лишь каждый вечер ходила к морю и сидела на скамье, которую феодосийцы вскоре начали называть «скамьей Анны Никитичны Айвазовской».

Анна Никитична Саркизова

Не дыши мне в спину

Чего Иван Константинович не терпел, так это конкуренции. Искусствоведы любят рассказывать историю о том, как однажды Айвазовский посоветовал маринисту Алексею Боголюбову «писать все сразу, без тщательной проработки композиции и долгих размышлений над структурой». Мол, лишнее это все. Боголюбов совету последовал и, вот же чудо, начал рисовать едва ли не по пять картин в неделю. И так свежо, так ярко, что публика невольно начала сравнивать его с самим мастером. Тут-то Айвазовский и заволновался. И при встрече заявил Боголюбову: «Что это вы, голубчик, так небрежны? Это нехорошо, нехорошо. Надо бы вам все же немного задумываться о теме и сюжете».

Зато к своим музыкальным талантам маринист относился более чем спокойно. Художник с детства прекрасно играл на скрипке и во время домашних приемов часто радовал своей игрой гостей. Композитора Глинку, однажды, так впечатлили татарские мотивы, наигранные Айвазовским, что позже он включил в свою оперу «Руслан и Людмила» небольшой отрывок.

Айвазовский вообще любил и умел удивлять. Для тех же приемов он сам составлял меню и придумывал блюдам оригинальные названия. Гостям подавались угощения, названные в честь его картин: суп «Черное море», пирожки «Гавань», соус «Азовское море», зелень «Капри», пунш «Везувий», мороженое «Северное море», шампанское «От штиля к урагану». С шампанского, кстати, он заранее снимал заводские этикетки и рисовал на их месте новые.

Последняя гавань

Свою последнюю работу маринист написал 19 апреля 1900 года в любимой Феодосии. «Взрыв корабля» — так называется его незаконченное полотно, на котором изображен один из эпизодов освободительной борьбы греческих повстанцев с турками. Смерть оборвала жизнь живописца той же ночью.

«Взрыв корабля»

Николай Усков, Зельфира Трегулова (Третьяковская галерея) и Александр Федотов