В эти выходные рекомендуем посмотреть две крупные ретроспективы: Альбера Марке и Александра Родченко. Первый настроит вас на медитативный лад, второй — вдохновит оптимизмом строителя будущего.
От Марке к Родченко —
смотреть выставки стоит именно в такой последовательности, с перерывом на кофе и небольшую прогулку от Волхонки до Остоженки. И сейчас вы поймете, почему.
«Альбер Марке. Распахнутое окно»
Если вам кажется, что все идет кувырком, почва уходит из-под ног, а жизнь несется куда-то мимо с космической скоростью, то вам сюда, на ретроспективную выставку Альбера Марке в Галерее искусства стран Европы и Америки XIX–XX веков Пушкинского музея. Неслучайно проект парижского Музея современного искусства, у которого перенял эстафету ГМИИ им. Пушкина, назывался «Художник остановленного времени».
В работах Марке, сформировавшегося под влиянием импрессионизма и фовизма, жизнь предстает предельно детализированной, реальной и в то же время — такой, какой нам бы хотелось ее видеть. Гуляя по выставке, я ловила себя на том, что невольно мысленно анимирую его картины — придумываю разговоры, накладываю звуки города и природы, монтирую виды между собой. Особенно хорошо для этого подходят ранние работы времен Belle Époque с изображениями его любимого Парижа. Марке сменил несколько адресов в городе, но каждый раз неизменно выбирал мастерские с видом на Сену. Мосты — частые герои его картин («Нотр-Дам. Солнце», 1904 г.; «Вид на Пон-Нёф через Сену. Туман», 1906–1907 гг.; «Мост Сен-Мишель в Париже», 1908 г.).
Альбер Марке. «Мост в Сен-Мишель в Париже. (Набережная де Гран Огюстен)», 1908 г
Париж — непреходящая любовь Альбера Марке
Дружный с фовистами — Анри Матиссом, Жоржем Руо, Раулем Дюфи и Андре Дереном — и даже участник их выставок в 1905-1906 годах, он выбрал другой путь, при этом сохранив в своей живописи их прием передачи света и тени с помощью цвета. На выставке работы Марке как раз соседствуют с полотнами «диких», что позволяет увидеть внутреннюю связь — подобно тому, как в лишенных внешнего сходства братьях угадываются дети одних родителей.
Картины из многочисленных путешествий Марке (им здесь посвящен отдельный раздел) если и не заменяют собственных, то служат занимательным материалом для изучения. Вот тунисский порт Сиди-Бу-Саид, картина 1923 года: белые стены домов, голубое море, пальма. Вроде бы ничего особенного — но в очередной раз с удивлением отмечаешь, с каким мастерством он балансирует на тонкой грани между общим и конкретным. Композиция не подразумевает присутствия человека, но он здесь есть — это сам художник, безмолвный наблюдатель и одновременно режиссер. Кстати, в 20-е годы Марке совершил поездку и в СССР, правда, живописных впечатлений не оставил — их на выставке заменяют работы выпускников ВХУТЕМАСа—ВХУТЕИНа этого времени.
Альбер Марке. «Контражур. Алжир», 1924 г.
Альбер Марке. «Везувий», ок. 1909 г.
Альбер Марке. «Порт в Онфлере», 1911 г.
Вы не найдете в работах Альбера Марке и намека на катаклизмы первой половины прошлого века, но язык не повернется обвинить его в эскапизме и прекраснодушии. Его мир неидеальный, но именно в таком мире хочется жить. Или хотя бы побывать.
Детали от Posta-Magazine
Выставка работает до 8 января
Галерея искусства стран Европы и Америки XIX–XX веков, ул. Волхонка, 14
«Александр Родченко. Опыты для будущего»
Если Альбер Марке был внимательным наблюдателем действительности, то Александр Родченко активно ее преобразовывал и конструировал. Занимающая три этажа выставка в Мультимедиа Арт Музее соответствует масштабу событий: 125-летию художника и 20-летию самого музея. Здесь живопись, фотография, полиграфические, театральные и дизайнерские работы, что создает если не исчерпывающую картину его творчества, то позволяет почувствовать размах художественного эксперимента. «Мы обязаны экспериментировать», — таков был лозунг его творчества, с помощью которого Родченко, как и другие мастера русского авангарда, строил новый мир и новое искусство.
Сложившийся театральный художник, в начале 1920-х годов он столкнулся с необходимостью фотофиксации своих работ — так начался его путь в фотографии, буквально первые шаги в которой стали новаторскими. Так, начало новому жанру положили фотомонтажи Родченко, использованные в оформлении книги Маяковского «Про это» в 1923 году. А «Портрет матери» 1924 года — один из хрестоматийных примеров крупного плана в фотографии.
Александр Родченко. Портрет матери фотографа, 1924 г.
Удивительно, как конструктивизм Александра Родченко, его знаменитые диагональные композиции и ракурсная съемка по-разному работают в фотографиях советских парадов и в портретах. В первом случае эти приемы подчеркивают энтузиазм строителей будущего и масштаб их замыслов, а во втором — интимность и лиричность, как например, в фотографии жены Варвары Степановой на балконе (1928 г.).
В 1930-е годы, когда авангард стал неугоден молодой советской власти, его обвинили в отступлении от задач пролетарской фотографии. Так, одна из представленных на выставке работ, «Пионер-трубач» (1930 г.), была раскритикована за то, что ее герой скорее похож на «откормленного буржуа», чем на советского пионера. Справедливости ради, небезосновательное замечание, в нем и правда есть что-то от гайдаровского Мальчиша-Плохиша, который «захотел в буржуинство». Что, по сути, только подчеркивает точность взгляда Родченко в фиксировании своей эпохи.
Александр Родченко. «Пионерка», «Пионер-трубач». 1930 г.
«Рано я родился или поздно?» — пишет он в дневнике 1943 года. Сейчас понятно, что в самое время, как раз в тот момент, когда искусство творило будущее. И сегодня мы живем в будущем Александра Родченко.
Александр Родченко и Варвара Степанова. «Юные планеристы». Эскиз разворота для журнала «СССР на стройке», 1933 г.
Детали от Posta-Magazine
Выставка работает до 13 ноября
Мультимедиа Арт Музей, ул. Остоженка, 16
