Пятый день на фестивале «Кинотавр» показали по всем каналам, и новостей про Сочи оказалось едва ли не больше, чем про Евро-2012. В одиннадцать вечера начался пожар в клубе «ПлотFорма», излюбленном месте кинематографистов, где каждый год устраивают презентации картин прокатные компании.
Около полуночи сгорел ночной клуб «ПлотFорма»
В этот раз пожар был таким большим,
что пробиться и сфотографировать его
было проблематично из-за зевак, занявших пол набережной
слева от гостиницы «Жемчужина». К счастью, никто во время пожара не пострадал, а скептики тут же усмотрели в пожаре злой умысел — дескать, конкуренция в Сочи перед Олимпиадой и прочее.
Кинодень, впрочем, вышел весьма любопытным — картины «Я тебя не люблю» Александра Расторгуева и Павла Костомарова и «Дочь» Александра Касаткина и Натальи Назаровой оставили самые приятные впечатления.
Сегодня собеседник Posta da VIP — Жоэль Шапрон, «самый русский» из французов во всем русско-французском киномире, и «самый каннский», потому что много лет уже Жоэль Шапрон является отборщиком Каннского фестиваля.
Я на «Кинотавре» ни одного фильма не посмотрел, потому что я все уже давно видел (Жоэль имеет в виду, что смотрел все картины как отборщик кинофестиваля в Каннах, который отсматривает картины русских режиссеров загодя. — прим. Posta da VIP). В Сочи я приезжаю с большой радостью для того, чтобы заниматься пиаром, встречаться и знакомиться с новыми людьми. Вчера открылся 88 Международный кинорынок, и впервые у uniFrance есть стенд на Кинорынке и есть довольно большая делегация французов, включая топ-менеджеров французского кино. Завтра все французы примут участие в круглом столе, мы покажем трейлеры новых фильмов. Поэтому вчера я весь день был занят открытием стенда на кинорынке и переговорами. К вечеру решил никуда не ходить. Накануне я выпил слишком много коктейлей на террасе Moet&Chandone и вчера решил, что никуда вечером никуда не пойду. Мы встретили одного французского журналиста, который сюда прилетел, с ним поужинали и разошлись по номерам довольно рано. Поэтому пожар я видел издалека и решил туда не ходить.
Режиссер Николай Хомерики и вице-президент uniFrance, отборщик Каннского кинофестиваля Жоэль Шапрон
Про фильмы, которые нравятся:
Мне очень нравится фильм, который получил «Золотую пальмовую ветвь» Каннского кинофестиваля в этом году — картина Михаэля Ханеке «Любовь» с Жан-Луи Трентиньяном и Эмманюэль Рива. У меня были большие разногласия с членами жюри по отношению к другим призам, но с «Золотой пальмовой ветвью» Ханеке я абсолютно согласен. На мой взгляд, это самое сильное кино в этом году. Но сезон 2011-2012 года вообще оказался очень удачным для французского кино. С одной стороны, есть потрясающий суперхит «1+1» Оливье Накаша, Эрика Толедано, который вышел два месяца назад. Он, увы, в России проваливается, как я и прогнозировал. Но этот фильм поражает своими сборами: во Франции его посмотрело 19 миллионов зрителей! Он был номер 1 в Германии и Швейцарии, Италии и Испании. В Польше он сейчас преодолел планку 600 тысяч зрителей! Поэтому имейте в виду, сейчас это мегахит. С другой стороны — фильм «Артист» французского режиссёра Мишеля Хазанавичуса. В России он собрал намного больше зрителей, чем фильм «1+1». Поэтому у нас очень удачный киносезон с этими двумя фильмами. Плюс — «Золотая пальма», которую правильно вручили австрийскому режиссеру. Несмотря на то, что Ханеке — австрийский режиссер, у него абсолютно французский фильм, снятый во Франции на французском языке с французскими актерами. Поэтому для нас это французское кино.
Про роль национальных кинофестивалей:
Два года назад из основного конкурса «Кинотавра» прямо во время фестиваля сняли фильм «Овсянки» Алексея Федорченко из-за того, что картину взяли в конкурс Венецианского фестиваля категории «А». На мой взгляд, это какая-то ошибка. По регламенту любая картина имеет право боль представленной в своей собственной стране на национальном кинофестивале, коим и является «Кинотавр». Но если и были упреки, то я скажу вам, что у нас в Каннах был один или два фильма, которые в этом году уже показали на Сандэнсе в США. Ну и что? Американский фильм был представлен на американском кинофестивале с одними американскими фильмами. Но это все по регламенту. И когда Венеция начала говорить, что нельзя в Сочи показывать «Овсянки», мне это показалось нелогичным. Я считаю это вопреки интересам режиссера. «Кинотавр» — замечательная площадка для запуска нового российского фильма. Это не должно мешать Венецианскому кинофестивалю брать эту картину, если они так хотят. Но для них формула «или туда, или сюда». А нужно просто совместить. Конечно, мне легко это говорить, потому что я представляю Каннский кинофестиваль. А он проводится перед «Кинотавром». И поэтому нам как бы все равно. Но если б «Кинотавр» проводился в апреле, мы бы с радостью брали в Канны картины, показанные в Сочи в апреле.
Про лучших российских режиссеров, которых знает Франция:
В прошлую субботу я выступал в Сорбонне на конференции об истории русского кино во Франции и истории французского кино в России с 1896 года. Эту тему я готовил полгода и очень хорошо владею материалом. Хорошо знаю и Эйзенштейна, и Калатозова. Мне сложно оценить качественно этих режиссеров. Потому что работы Эйзенштейна и других советских режиссеров (зная изнутри, как им было сложно снимать свои фильмы) у меня вызывали ощущение, что они не высказались до конца. Потому что у них были определенные рамки, ограничения. Я знаю, что и «Андрея Рублева» Тарковский хотел бы снять по-другому, и в конце концов, он так и не видел настоящую версию, о которой мечтал. По мне, так русские кино во Франции представлено картинами большой плеяды режиссеров — от Льва Кулешова и Бориса Барнета до Андрея Звягинцева и Алексея Федорченко. Но Барнета мне далеко не все нравится. Особенно его последние картины — для меня они уже не то. С другой стороны, этому бедному Барнету не давали вообще реализовать себя.
Ключевые фамилии — это Эйзенштейн, Барнет, Калатозов, Чухрай — Григорий, естественно. И потом это уже Тарковский, Параджанов, Сокуров, Звягинцев, Федорченко.
Про русское кино во Франции и французское в России:
Есть один важный момент в истории кино российского во Франции и не только во Франции, но и в целом на Западе. Это то, что мы — французы — абсолютно не знаем всю историю советского кино, которое смотрели вы или ваши родители в 50-х или 60-х годах за исключением, пожалуй, «Баллады о солдате».
То есть мы не знаем не только Гайдая и Рязанова, мы не знаем всего коммерческого кино, на котором вы росли. Мы — французы — росли на вашем — советском запрещенном диссидентском кино, которое вы не видели! Или ПОЧТИ не видели.
Порой сложно разговаривать с русскими людьми, потому что они знают одно российское кино, а я — другое российское кино. Эти два типа кинематографии очень редко встречались особенно после 60-х годов. Если до конца 60-х годов у них есть еще что-то общее, то после 60-х во Францию попало только русское арт-кино. Это, в первую очередь, связано с плохим имиджем Советского Союза из-за Будапешта, Берлинской стены, танков в Праге, Карибского кризиса, Афганистана… Когда имидж стал падать, Запад занялся авторским «диссидентским» советским кино вопреки тому, что вы — русские — знали и видели Гайдая и Рязанова и других. Много было больших и талантливых режиссеров, о которых зрители в Союзе ничего не знали.
Но вы — русские — росли на том французском кино, на котором мы сами росли! У нас в этом отношении очень много общего. Есть только один пласт кино, который был в меньшей степени в Союзе представлен — это наше так называемое «буржуазное» кино, которое русским было абсолютно не знакомо. Клод Сотэ (одна картина вышла в Советском Союзе, хотя во Франции он очень известный и уважаемый режиссер, но поскольку во всех его фильмах показана буржуазия, то это все было запрещено), Франсуа Трюффо (четыре его картины появились на экранах вашей страны за всю историю Советского Союза), Клод Лелюш (одна картина). Брессона и Годара не было в прокате в Союзе никогда.
Мы не знали ваше коммерческое кино ни в каком виде, а вы в Союзе знали наше коммерческое кино и выросли на нем. Поэтому мы легко можем с русским критиком, зрителем обсуждать Жерара Филиппа, Жана Маре, Луи Де Фюнеса, Жерара Депардье, Алена Делона, Бельмондо и так далее — это наше кино, на котором мы росли.
А вы, если спросите любого француза, что он думает об «Иронии судьбы…», будете разочарованы. Он ничего об этом не думает. Он просто не знает, что это такое.
Президент «Кинотавра» Александр Роднянский, дочь первого президента России Бориса Ельцина Татьяна Дьяченко с супругом — бывшим главой администрации первого президента России Валентином Юмашевым, актриса Надя Михалкова с супругом — режиссером Резо Гигинейшвили
Режиссер Андрей Прошкин с отцом, режиссером Александром Прошкиным
Режиссер Андрей Звягинцев и пресс-секретарь Студии Павла Лунгина, в прошлом пресс-секретарь «Кинотавра» Ангелина Федоровская
Актриса Равшана Куркова; актер Дмитрий Дюжев
Продюсер «Кинотавра» Полина Зуева
Актрисы Дарья Носик, Оксана Фандера и Ирина Рахманова
Промоутер Дмитрий Ашман; актриса Ирина Рахманова
Актриса Надя Михалкова с супругом Резо Гигинейшвили; Екатерина Волкова с бойфрендом, Василием Дюжевым
Актриса Александра Ребенок; актриса Анна Слю готовится скоро стать матерью
Актриса Оксана Фандера
Режиссер Андрей Звягинцев с супругой Анной; актер Артем Ткаченко с подругой Евгенией
Актриса Ирина Рахманова, режиссер Андрей Прошкин и актер, режиссер Сергей Пускепалис
Режиссер Александр Прошкин, пресс-секретарь кинокомпании «Вольга» Саша Бурова и актер Александр Яценко на презентации фильма Андрея Прошкина «Орда»
Актер Андрей Соколов; актер, режиссер Сергей Пускепалис
Руководитель департамента кинематографии Министерства культуры России Вячеслав Тельнов и режиссер Виталий Манский; актрисы Ольга Сутулова и Мария Шалаева
