4 июня на «Амедиатеке» и «Кинопоиске» выйдет финальный, пятый эпизод мини-сериала HBO и Sky «Чернобыль».
Американцы и британцы рассказывают историю, которую толком не отрефлексировали в российском кино, а, возможно, и в российском обществе.
«Чернобыль» с первых же кадров заставляет убедиться, что на сей раз западные авторы серьезно подошли к вопросу изучения советских реалий, и «клюква» будет сведена к минимуму. Глаз цепляется за счетчик электроэнергии, который и сейчас, спустя тридцать с лишним лет, выглядит примерно так же. Да и весь интерьер квартиры тогдашнего заместителя директора Курчатовского института Валерия Легасова наводит на мысли о том, что работа создателями была проведена кропотливая. Легасова изображает актер сериалов «Безумцы», «Корона» и «Террор» Джаред Харрис, которого действительно запросто можно принять за советского интеллигента. Другим центральным артистам сериала тоже удалось идеально перевоплотиться в наших соотечественников. Речь, между прочим, о звездах авторского кино старшего поколения Стеллане Скарсгарде и Эмили Уотсон (вместе они уже снимались в культовом «Рассекая волны» Ларса фон Триера) и об их юных коллегах Джесси Бакли («Зверь») и Барри Кеогане. Впрочем, когда видишь последнего, экранная магия слегка разрушается: почему-то тут же вспоминаешь «Дюнкерк» и «Убийство священного оленя», где этот артист с чрезвычайно запоминающейся внешностью был занят в ролях отнюдь не советских людей. Что касается сюжетной достоверности, то щоураннеру Крейгу Мазину, как признали уже многие, удалось добиться достаточно высокой степени точности. В детали вдаваться не будем — это материал для целой диссертации. Большинство персонажей существовали в действительности. Из главных действующих лиц придумана лишь героиня Эмили Уотсон — минский физик-ядерщик Ульяна Хомюк, которая олицетворяет в сериале целый ряд людей, в реальности расследовавших обстоятельства трагедии.
В начале первого эпизода Легасов, разработавший план ликвидации Чернобыльской аварии, начитывает на магнитофон свои последние слова о причинах трагедии, прячет кассеты и вешается. За два года до того академика назначили членом правительственной комиссии по расследованию причин и ликвидации последствий событий 1986 года. В сериале мы видим, что именно он, прочитав отчет о произошедшем на АЭС, первым бьет тревогу — в то время как все вокруг отрицают серьезность аварии то ли от реального непонимания ситуации, которая просто не укладывалась в их головах, то ли из страха быть наказанными. Легасов осознает, что если один из пожарных пострадал от контакта с графитом, это может значить только одно: повреждена активная зона реактора, то есть всему живому на Земле грозит огромная опасность. Директор электростанции Брюханов при этом сообщает, что ситуация в Чернобыле стабильна, реактор цел, а степень радиации незначительна. Горбачев отправляет Легасова и заместителя председателя Совета Министров СССР Бориса Щербину (Скарсгард) к Чернобыльской АЭС, чтобы они лично разведали обстановку. Поначалу Щербина ведет себя, как тупой упрямый бюрократ, который хочет, чтобы ему безоговорочно повиновались, но потом, вникнув в ситуацию, начинает прислушиваться к Легасову. Тот, в частности, умоляет эвакуировать жителей Припяти, но это происходит не сразу — кто-то менее понимающий, чем Щербина, сочтет, что в эвакуации нет необходимости. В то время как уже в Германии детям запретили играть на улице — какая-то доля радиации добралась аж туда — в Припяти жизнь текла своим чередом: дети шли в школу, родители — на работу. Одна из самых душераздирающих сцен происходит в начале сериала: люди выходят на мост посмотреть на живописно полыхающий фантастическим светом пожар. Выходят с младенцами и, ничего не подозревая, подставляют лица радиоактивному пеплу.
«Душераздирающий» — вообще ключевое слово для «Чернобыля». На происходящее почти невыносимо страшно и больно смотреть. Вероятно, дело не только и не столько в том, что события реальные, сколько в том, что даже те, кто родился в нашей стране после Чернобыльской аварии, воспринимают ее как почти личную трагедию. Причем мы можем даже об этом не догадываться, но просмотр «Чернобыля» непременно вскроет эти раны. Невыносимо осознавать, что в первые моменты никто не понимал, что подвергается невероятной опасности. Физически больно смотреть на страдания первых жертв — пожарных и работников АЭС, мучительно и стремительно умирающих на наших глазах от лучевой болезни. Невозможно осознать и принять масштабы потерь среди домашних животных, брошенных в Припяти и окрестностях. Специальные отряды отстреливают в кадре собак и кошек, доверчиво выбегающих навстречу убийцам. Оставлять в живых их было опасно — они бы способствовали распространению радиации. Хочется схватить за руку и увести из палаты мужа молодую беременную женщину Людмилу Игнатенко. Все мы глупые, беспомощные создания, которых можно одним щелчком стереть с лица Земли — и будет это не щелчок Таноса, а что-то гораздо более жуткое. После просмотра «Чернобыля» как-то даже неловко возвращаться мыслями к «Игре престолов» или к тем же «Мстителям» — настолько это несопоставимые вещи. Нет, «Игра престолов», конечно, не хуже, просто «Чернобыль» — нечто большее, чем просто сериал, по крайней мере для жителей бывшего СССР.
Важна в «Чернобыле» и политическая составляющая. Всех «важных людей» — начиная от директора АЭС и заканчивая Горбачевым — в первый момент волнует главным образом, чтобы информация о чернобыльском происшествии не просочилась в западную прессу — интересы государства важнее интересов людей. На первом после взрыва совещании чиновников директор сразу заявляет: «Поскольку исследования советской атомной промышленности являются ключевой государственной тайной, важно убедиться, чтобы инцидент не повлек неприятных последствий. Чтобы предотвратить панику, ЦК выписал наряд военной милиции в Припять». Еще одна цитата: «Официальная позиция государства: в Советском союзе невозможна глобальная ядерная катастрофа» — именно поэтому на АЭС доставляют из Германии роботов с недостаточными для работы в условиях крайне высокой радиации техническими характеристиками.
Немцам сообщили цифры пропаганды, а не реальные данные. Машины не справляются, приходится подвергать огромной опасности «биороботов» — людей. Ну и особенно злободневное (речь о выступлении с честным докладом в Вене): «Вы предлагаете Легасову унизить нацию, которая одержима тем, чтобы не быть униженной»? Говорить правду готова только героиня Эмили Уотсон — что характерно, героиня выдуманная.
