Стюарт Вайцман, основатель одноименного обувного бренда, дал эксклюзивное интервью Posta-Magazine.
Фото Jan Coomans
Создавший туфли за миллион долларов,
дизайнер уверен: настоящая мода сегодня творится на улицах, а вовсе не в мастерских именитых домов.
Героем моей первой колонки, посвященной людям, добившимся успеха в разных, порой неожиданных областях, стал знаменитый Стюарт Вайцман — дизайнер, перевернувший привычные представления об обуви как о «средстве передвижения», создав для церемонии «Оскар» пару босоножек стоимостью миллион долларов.
…Встреча проходит в ресторане La Prima. Стюарт уже здесь, неспешно ведет беседу с нашим фотографом, обсуждая события Каннского фестиваля.
Говорит тихим, вкрадчивым голосом, улыбается теплой улыбкой, легко и мягко жмет руку. Дизайнер одет неформально — на нем простая темная футболка, а сверху — белая сорочка, размером больше, чем нужно. Мне кажется, этот наряд очень точно характеризует его: с одной стороны, в нем присутствует какая-то внутренняя расслабленность, которая сразу очаровывает собеседника, с другой — закалка старой школы, воспитавшая безграничное уважение к своей работе и всем, кто имеет к ней хоть какое-то отношение.
Вайцман сам начинает разговор. Пока я вожусь с диктофоном и блокнотом, попутно грациозным движением руки опрокидывая бокал с водой (ловкость — одна из ключевых характеристик вашей покорной слуги), дизайнер рассказывает о триумфе Блейк Лайвли, появившейся на одной из премьер Каннского фестиваля в туфлях его дизайна:
— Я был восхищен, когда увидел ее фото. У этих босоножек такие высокие каблуки, а она порхает на них, словно бабочка. Но что меня удивило куда больше, так это то, что она вообще делает в Каннах?
— Попробую оправдать Блейк тем, что ее муж — актер Райан Рейнольдс — представляет на Фестивле драму «Пленница». Будем считать, что ему повезло с командой поддержки.
— (смеется) Спорить не буду, она действительно потрясающе выглядит. Настоящая дива!
Мы говорим о целях его визита в Москву. Сейчас в столице два бутика Stewart Weitzman, но рынок растет, и дизайнер подыскивает место для нового монобренда.
— Как вам наш город?
— Я совершенно искренне считаю (пожалуйста, не сочтите за лесть!) Москву одним из самых интересных городов мира. Сейчас, когда здесь тепло, все в цвету, она особенно прекрасна. И знаете, москвички действительно любят наш бренд. Так что, думаю, пришло время расширяться!
— Не могу не спросить: вкусы российских покупательниц существенно отличаются от предпочтений ваших клиенток из Европы или, скажем, Америки?
— Что вы, отнюдь! Могут отличаться размеры, полнота, но вкусы — нет. Глобализация, тут ничего не поделаешь… Я помню русских девушек 15, 20 лет назад, когда они впервые стали ездить на Недели моды. Стразы, цепи, повсюду логотипы — Chanel, Dior, Dolce&Gabbana. Однако в последние несколько лет ситуация кардинально поменялась — если не знать имен, едва ли вы сможете определить, откуда та или иная модница — из Москвы, Лондона или Нью-Йорка. Сейчас похожий путь проходит азиатский рынок — логомания там процветает со страшной силой. Впрочем, думаю, через пару лет и Япония, и Китай так же падут под натиском глобализации и, если хотите, универсализации трендов.
— Stewart Weitzman — это семейное предприятие, основателем которого был еще ваш отец. В одном из интервью вы сказали, что первую пару создали, когда вам не исполнилось и 20 лет. Помните, что это были за туфли?
— Помню, что они были сверкающими — я покрыл их бронзовой краской. Хорошие были туфли, на самом деле. Удивительно другое: мой отец сумел их продать! Он рассказывал покупателям, что дизайн придумал его сын-подросток, и туфли стали раскупаться как горячие пирожки. Продажи были очень хорошими (улыбается).
— Первый опыт — и сразу такой успех!
— Да, тут уж стало понятно, что, видимо, мне стоит всерьез задуматься над тем, чтобы начать создавать обувь для женщин (смеется).
— То есть изначально вы не были в этом уверены? У вас были другие планы?
— Конечно! Я хотел быть финансистом. Учился в одной из престижных американских бизнес-школ, грезил о работе на Уолл-Стрит. Но вы никогда не поверите, что изменило мои планы. Хобби! Просто хобби… Я любил рисовать. Звезд с неба, может, и не хватал, понимал, что вторым Пикассо мне, вероятно, не быть и карьеру художника не построить, но я получал настоящее удовольствие во время занятий живописью. Правда, я допускал, что хобби может помочь мне в ведении бизнеса, но каким именно образом — тут мои версии разнились.
Все решил один случай. Дело было так. Я тогда учился в колледже, и у меня был друг — хороший, близкий друг. Его отец, как и мой, владел собственной обувной фабрикой. Как-то раз я был у них в гостях, и мой друг, зная, как я люблю рисовать, предложил мне сделать эскизы по мотивам каталога фирмы его отца. Задача показалась интересной, и я решил попробовать.
Наступили каникулы, и я вновь пришел к ним в дом. Отец друга позвал меня к себе в кабинет и спросил об эскизах. Я достал папку и стал показывать. Он с интересом рассматривал их, потом взял один… (…тут Стюарт берет салфетку и медленно рвет ее на части — прим.) и порвал его. «Ты действительно сам нарисовал все эти туфли, без использования копирки?», — спросил меня он. «Конечно!». «Что ж, тогда тебе не составит труда нарисовать еще один, точно такой же». Что делать? Мне не оставалось ничего другого, как взять карандаш и нарисовать еще один эскиз. Абсолютно идентичный. Он заплатил мне по 20 долларов за каждый рисунок — невообразимые тогда для меня деньги!
Тот случай многому меня научил. И теперь каждого дизайнера, который устраивается на работу в Stewart Weitzman, я обязую пройти этот тест. Знаете, что самое поразительное? Почти никто не может этого сделать. Повторить один в один эскиз от руки удается единицам.
— После этого теста вы поняли, что свои таланты можно успешно монетизировать?
— Безусловно, эта история стала поворотным моментом моей биографии, хотя были и другие обстоятельства, конечно. Но выбрав этот путь, я ни разу не пожалел о принятом решении, ни разу с тоской не оглянулся назад. Дело моей жизни — не только бизнес; это творчество, азарт, постоянный поиск новых форм и новых решений.
— Кстати, о новых формах — вы известны как дизайнер, работающий с самыми нетривиальными материалами: от обоев до драгоценных камней. Чем объясняется такая страсть к экспериментам?
— Все дело в женщинах. Это они толкают нас на самые неординарные поступки (улыбается). В мире столько женщин, и все они разные, каждая — со своим, особенным шармом. И хотя в моих коллекциях всегда есть классические модели, мне нравится удивлять. Оглянитесь: все, что вы видите вокруг, — чей-то дизайн. Стакан, стул, даже художественные трещины на стенах — все это результат творческой мысли человека, иногда — более удачный, иногда — менее. Мы живем в эпоху креатива, и выйти за рамки привычного становится все сложнее. Но в этом преодолении обыденного и заключается один из ключевых принципов моей работы.
— Вы создали тысячи пар туфель. А есть ли в вашей коллекции какая-то модель, которая вам особенно дорога?
— Туфли — они как дети, трудно назвать любимчика (улыбается). Но я попробую чуть перефразировать ваш вопрос. Существует одна пара, которая действительно очень много значит для меня. Переломным моментом в истории нашей компании стал 2002 год, когда для церемонии «Оскар» я создал туфли… за миллион долларов.
Как так получилось? Каждый раз в преддверии премии Киноакадемии моя команда пребывала в радостном возбуждении, перечисляя, кто из звезд наденет наши туфли. Я же всегда оставался равнодушным к такого рода новостям. Ваши коллеги, журналисты, всегда обсуждают прически, драгоценности и наряды, но обувь — никогда! Папарацци даже не пытаются ее сфотографировать. И вот я стал размышлять, как бы привлечь внимание к нашим туфлям. Так и родилась идея сделать что-то настолько безрассудно дорогое, что совершенно точно заставит всех говорить о нас. У меня был друг, работавший в алмазном бизнесе, и вместе с ним мы создали бриллиантовые босоножки «за миллион».
И я вам скажу: это сработало. Фотографии босоножек были размещены в 400 изданиях по всему миру! Когда в 2003 году Академия отмечала 75-летний юбилей «Оскара», была организована ретроспектива самых запоминающихся моментов церемоний прошлых лет. И наши туфли заняли почетное место среди других экспонатов.
Наталья Водянова
— Боюсь даже представить, сколько пар туфель в гардеробе вашей жены!
— Боже, не спрашивайте меня об этом (смеется)!
— Сотни, тысячи?
— У нее, конечно, не 3000 пар, как было у Марии-Антуанетты, но много, действительно много… И, как и все женщины мира, она постоянно страдает от того, что ей нечего надеть. То и дело я слышу: «Мне нужны хорошие черные туфли, мне не в чем ходить!». Я говорю «Милая, у тебя же их сотни», а она в ответ: «Ты что, у этих нос слишком острый, у этих — тупой, тут каблук высокий, здесь — слишком низкий…«(смеется).
— Ваша мама, наверное, страдала от схожих проблем? А вы помните какие-то особые туфли из ее гардероба?
— Моя мама работала манекенщицей. Она была невероятно гламурна, и отцу нравилось ее наряжать, покупать и создавать для нее элегантные, красивые вещи. Ее любимой парой были туфли из красной набивной кожи, с открытым мыском, на очень высоком каблуке. Ох, как же она была в них неотразима! Однажды я увидел — вы наверняка в детстве тоже так делали! — как моя младшая сестра, ей тогда было 4 или 5 лет, надела мамины туфли и семенит в них по квартире, постоянно спотыкаясь и падая. И тут я (как же стыдно в этом признаваться!) тоже решил их примерить — просто из любопытства! А брат все это дело запротоколировал на пленку. Можете так и написать: в детстве Стюарт Вайцман носил женскую обувь на каблуках, доказательства имеются (смеется). Шучу, конечно! Но эти туфли запомнились мне на всю жизнь. Они были такими изящными, настоящее произведение искусства. Может, с них и началась моя одержимость красивой женской обувью?..
— Стюарт, чтобы из сезона в сезон удивлять своих почитателей, нужно постоянно быть в тонусе. Где вы черпаете ваше вдохновение?
— Создавая каждую новую пару, я всегда думаю о женщинах, для которых творю. Женщины — мое главное вдохновение. Я представляю, чего бы им хотелось, и стараюсь воплотить их желания в жизнь.
Скажем, когда я работаю над сексуальными босоножками, я вспоминаю образ Мэрилин Монро, если же речь идет о чем-то более шикарном, на ум сразу приходит Одри Хепберн.
«Железным» бизнес-леди я предлагаю классические, но вместе с тем изысканные пары, чуть более остромодные, чем бывают, скажем, у Salvatore Ferragamo. Труднее всего удивить работниц фэшн-индустрии, но и для их обширных гардеробных в наших коллекциях всегда найдется что-то эдакое.
— Квентин Тарантино в своих интервью утверждает, что самые сексуальные ступни — у Умы Турман. Вы работаете с самыми известными женщинами кинематографа, со знаменитыми манекенщицами — на ваш профессиональный взгляд, у кого самые красивые ножки?
— Знаете, почему все женщины помешаны на обуви? Дизайнерская одежда зачастую хорошо сидит только на моделях с их совершенными телами, но обувь… Обувь идет абсолютно всем. Купите дорогие туфли, и вы сразу заметите, как изменились ваши пропорции, какой грациозной стала походка. В этом и заключается магия дела, которому я посвятил свою жизнь (улыбается).
Кстати, не могу сказать, что стопы — самая привлекательная часть тела девушек-манекенщиц. Да и многих знаменитостей тоже. Согласитесь, вас скорее вдохновит улыбка Джулии Робертс, нежели ее пятка или подъем. Очень красивые ножки у Дженнифер Энистон (ее размер — 37,5, мы часто создаем для нее эксклюзивные модели), но ее улыбка, ее обходительность импонируют мне куда больше ее стоп (смеется).
— Какие три пары должны быть в гардеробе каждой женщины?
— Дайте-ка подумать. Прежде всего, это должны быть туфли, в которых вы ощущаете себя максимально женственной и убийственно привлекательной. Не важно, дорогие они или нет, в тренде или уже вышли из моды: самое главное — это чувство уверенности в собственной неотразимости, которое они вам дарят.
Далее, как мне кажется, в гардеробе любой женщины должна быть шикарная обувь на плоском ходу. Если раньше женщины наряжались для мужчин, то теперь они одеваются для других женщин. Так вот, пусть это будет пара, про которую все ваши подруги будут вопрошать: «Где ты ее взяла?» (улыбается).
Ну и, наконец, я бы посоветовал приобрести качественную, статусную «рабочую» обувь, в которой можно отправиться на важную встречу, а после, при случае, и на свидание. Важно, чтобы она вас не «взрослила» — не понимаю стремления некоторых женщин казаться старше в рабочей обстановке. Обязательно приобретите «офисные» туфли, в которых вы будете чувствовать себя женственно и сексуально. Сразу увидите, как изменится ваш рабочий настрой!
Не надо стремиться к тому, чтобы скупить все модные туфли сезона — это не решит ваших проблем, и надеть опять будет нечего (ситуация, с которой моя жена сталкивается каждое утро). Пусть у вас будет всего три хороших пары — зато на все случаи жизни.
— Давайте поговорим об уличной моде. Что вы думаете о популярности этого феномена?
— Честно говоря, все это какой-то… информационный шум. С другой стороны, и это нельзя не признать, мода сегодня творится не на подиумах, а на улицах больших городов. Молодые артистичные девушки не боятся экспериментировать, смешивая дизайнерские вещи с находками из секонд-хендов, распродаж и магазинов масс-маркета. Это они задают тренды, а вовсе не глянцевые журналы. Посмотрите на тенденции обувного дизайна — все они пришли с улицы! Кеды, эспадрильи, байкерские ботинки, те же лоферы — все это не «подиумная» обувь, это street-униформа. Да те же «угги»! Они существовали уже лет 15, если не больше, когда однажды их примерила Гвинет Пэлтроу и прошлась в них по улицам Лондона. Все, они моментально стали must-have для модниц не только в Англии, но и во всем мире. Что же пришло на улицы с подиума? На мой взгляд, платформа. И только она.
Модные бренды создают выходную обувь — ту, что нельзя носить каждый день. И не сказать, что она очень уж хорошо продается. Знаете, как поступаю я? Я путешествую по самым разным странам, брожу по улицам и смотрю, в чем ходят местные девушки. Это вдохновляет меня не только на дизайнерские, но и на маркетинговые решения. Например, все марки продают biker boots только в осенне-зимний сезон, а с приходом теплых дней изымают их из продажи. Но года три назад я заметил, что многие модницы носят грубые ботинки весной и летом, сочетая их с легкими платьями, шортами. Для меня желание женщины — закон. Так что теперь в бутиках нашей марки сапоги и ботинки можно купить в течение всего года.
— А как вы относитесь к тому, что фэшн-блогеры — эти молодые, но крайне амбициозные девушки, вдруг стали влиятельнее и авторитетнее, чем маститые редакторы и журналисты?
— Не могу судить, хорошо это или нет. На сегодняшний момент, это просто текущее положение дел, факт. Реальность, с которой мы должны мириться. Для меня как для бизнесмена важно другое — как можно использовать ту или иную тенденцию в развитии своего дела.
Простой пример. В прошлом году мы выпустили коллекцию ботфортов с текстильной вставкой. Масштабная рекламная кампания, потрясающий лукбук — пожалуй, это был крупнейший проект в истории компании. А в это же самое время две мало кому известные блогерши из Китая, которые даже не говорят по-английски, отправились в Европу на шопинг. Свои покупки и все, что им понравилось, они выкладывали на один из китайских веб-сайтов. Наряды, сумки, украшения. Единственное, что они не покупали, это обувь — все свои образы они дополняли сапогами из нашей коллекции. Сами девушки даже не осознавали своей власти (теперь, наверное, осознают), но, благодаря им, за два месяца мы продали сотни тысяч ботфортов по всему миру.
Трудно в это поверить, но две студентки из Поднебесной оказались куда эффективнее десятка звезд и моделей, с которыми мы сотрудничали.
— Стюарт, последний вопрос. Поделитесь, пожалуйста, с нашими читателями вашим секретом успеха.
— Самое главное, мой бизнес — это мое хобби. Я действительно люблю то, что делаю, и наслаждаюсь каждым рабочим днем. Если же говорить об основополагающих принципах, на которых я строю политику своей компании, их три. Первое, и я говорю об этом всем своим сотрудникам, за высокой стоимостью всегда должна стоять реальная ценность товара. Нельзя продавать мыльные пузыри — во всяком случае, в долгосрочной перспективе. Второе — работать нужно так, чтобы не было стыдно смотреть в глаза другим людям. Для меня это сродни тесту с лакмусовой бумажкой — если я могу встретиться с любым из партнеров или клиентов, посмотреть им прямо в глаза, значит, я все делаю правильно. Этот принцип, кстати, распространяется на остальные сферы существования человека — в конце концов, никогда не знаешь, с кем и при каких обстоятельствах сведет тебя жизнь. И третий, очень важный лично для меня момент, — я никогда не беру деньги в долг. Мне проще отказаться от каких-то, пусть даже перспективных проектов, чем допустить зависимость от сторонних людей — банкиров или инвесторов. В таких вопросах я не люблю рисковать.
Завершаясь, разговор вновь возвращается к Каннам и Блейк Лайвли. «Ян, — обращается Стюарт Вайцман к нашему фотографу, — Скажи, для тебя имеет значение, во что одет, скажем, Брэд Питт?». Ян смотрит с явным недоумением и отрицательно качает головой. Дизайнер смеется: «Вот и для меня тоже!»:
Так объясните мне, почему для девушек так важно, что носят звезды? Вчера Блейк Лайвли посетила вечеринку в наших туфлях, а сегодня все они раскуплены и забронированы на месяцы вперед. Я счастлив, но не понимаю!
Что ж, отвечаю я, наверное, для многих девушек туфли как у звезды — единственная возможность приобщиться к загадочному и такому манящему миру гламура. Миру, одним из творцов которого является Стюарт Вайцман.
Кьяра Ферраньи, Лаура Чьятти, Оливия Палермо, Анна Делло Руссо
