Пианистка и певица, в творчестве которой госпел, фолк, блюз и джаз сочетались с любовью к фугам Баха, жрица соула, четырехкратная номинантка «Грэмми» и политическая активистка на церемонии 14 апреля будет включена в Зал славы рок-н-ролла наряду с группами Bon Jovi и Dire Straits.
«Меня интересовало, как донести эмоциональное послание. Так что иногда я звучу как гравий, а иногда как кофе со сливками».
Юнис Кэтлин Уэймон родилась 21 февраля 1933 года в религиозной семье и была шестым ребенком из восьми. Ее выдающийся музыкальный талант проявился очень рано: с четырех лет она играла в церкви на богослужениях своей матери, которая ездила по округе в качестве странствующего проповедника. В 11 девочка уже дала свой первый классический концерт для жителей родного городка в Северной Каролине. Мать мечтала видеть свою дочь первой чернокожей концертирующей пианисткой и вместе с младшими детьми переехала в Филадельфию, где 18-летняя Юнис должна была поступить в престижный Кёртисовский институт музыки, альма-матер Леонарда Бернстайна и Нино Роты. К сожалению, конкурс в 72 человека на 3 места она не прошла, но решила не сдаваться, а найти подработку, чтобы готовиться к повторному экзамену с репетитором из института. Сперва Нина была аккомпаниатором в частной вокальной студии, затем сама сняла помещение и набрала своих учеников, но прибыльнее оказалось играть по вечерам в баре, где работодатель настоял, чтобы она еще и пела. Вот из такого сора зародился ее уникальный стиль исполнения современных эстрадных номеров и старых традиционных мелодий с классической фортепианной техникой и вплетением баховских мотивов в импровизации, который в итоге оттеснил мечты об академической карьере.
Что в имени тебе моем
Мать будущей звезды признавала лишь церковную музыку и строгую классику, а баловство в виде светских песенок пресекала. Чтобы семья не осудила ее недостойное занятие, Юнис пришлось выбрать себе псевдоним. Имя появилось от испанского слова niña — «девочка», а фамилия, по одной из версий, в честь французской киноактрисы Симоны Синьоре из фильма «Золотая каска», который высоко ценил Франсуа Трюффо. Имя Нины Симон дал одному из своих роялей Элтон Джон (по забавному стечению обстоятельств записавший еще до начала своей звездной карьеры кавер-версию на одну из ее песен для анонимного сборника шлягеров), а голландский городок Неймеген, где Нина прожила три года в конце 80-х, назвал в ее честь улицу. Цитата из поэтессы Майи Энджелоу стала заголовком документального фильма «Что случилось, мисс Симон?». Сегодня под той же фамилией продолжает выступать ее дочь Лиза Симон. А первая пластинка будущей звезды, вышедшая в итоге как Little Girl Blue, изначально называлась просто Nina Simone.
Цвет кожи имеет значение
В этот дебютный альбом вошел первый хит Нины в чартах — меланхоличная баллада I Loves You, Porgy из той же «негритянской оперы» Джорджа Гершвина, что и колыбельная Summertime. Расовые конфликты до поры до времени не слишком сильно беспокоили Юнис-Нину. В ее детстве два мира сосуществовали относительно мирно, некоторые белые, у которых вынуждена была подрабатывать по дому мать, даже уважительно обращались к прислуге «миссис Уэймон», а не просто Кейт. Однажды, когда пятилетний белый мальчик спросил ее маму, почему их кожа настолько темнее, Кейт Уэймон сочинила очень дипломатичную историю. Вначале у всех была темная кожа, а потом появилась бочка жидкости, от которой кожа светлеет, и самые жадные забрали всё себе, а остальным хватило только на ладони и подошвы. На первый концерт дочери ее родители были приглашены наравне с белой публикой, но когда их попросили уступить места в первом ряду, то Юнис отказалась начинать выступление, пока их не пересадят обратно. Это было скорее продиктовано обостренным чувством собственного достоинства: в том же ключе Нина Симон требовала тишины и уважительного поведения от публики в барах и концертных залах, протестовала против нью-йоркской системы специальных разрешений на работу артистов в ночных клубах и так далее.
Но в 1963 году ее борьба за справедливость приняла новое направление и размах. С разницей в несколько месяцев в штате Миссисипи произошло два смертельных нападения расистов на афроамериканцев: активиста Медгара Эверса и баптистскую церковь, где взрывом убило четырех девочек-подростков из хора воскресной школы. Ответом Нины Симон была преисполненная праведного гнева песня Mississippi Goddam, которая стала гимном движения за гражданские права и против сегрегации. Ненасильственные методы борьбы, проповедуемые Мартином Лютером Кингом, не оправдали себя, как и призыв к постепенным переменам в обществе: слоган «Do It Slow», повторяющаяся строчка из песни, не вызывает никакого доверия и звучит как издевательская насмешка. На убийство Мартина Лютера Кинга в 1968 году Нина отреагировала песней Why? (The King of Love is Dead). В Backlash Blues на слова поэта Лэнгстона Хьюза, друга и наставника, она обращается к власти: «Ты даешь мне второсортные дома и второсортные школы, ты что, считаешь все цветное население второсортными глупцами?». Важное место в ее репертуаре заняла песня Билли Тейлора I Wish I Knew How It Would Feel to Be Free. Наконец, в 1969 году певица записала более оптимистичную композицию To Be Young, Gifted and Black в память о погибшей от рака подруге-драматурге Лорейн Хэнсберри, которая первой привела Нину к участию в общем деле афроамериканцев.
Охота к перемене мест
Не все приняли новую Нину Симон. Пластинки с записью «Проклятья Миссисипи» радиостанции возвращали в офис рекорд-лейбла разломанными пополам. Музыкальная индустрия, по ее словам, решила бойкотировать ее записи, и разочарованная артистка покинула Штаты. В 1974 году она переехала на Барбадос, где завела роман с женатым премьер-министром страны, затем (по приглашению певицы Мириам Макебы) в Либерию, после чего в Швейцарию, в Лондон… Возвращение в Америку омрачалось еще и налоговой задолженностью, из которой нелегко было выбраться даже несмотря на помощь адвокатов. Переиздания старых записей и кавер-версии ее собственных композиций не приносили Нине никаких авторских отчислений,
теперь она запоздало сожалела о прежнем пренебрежении к лейблам и контрактам. Душевное здоровье тоже приходило в упадок, отчего страдали ее выступления и отношения с промоутерами, в итоге она сильно зависела от антидепрессантов.
Однако популярность ее легенды не падала и даже напротив выросла в 1987 году, когда песня My Baby Just Cares for Me стала музыкальной темой новой рекламной кампании Chanel No. 5 и в виде перевыпущенного сингла попала в британский хит-парад. Такие рекламные синглы выходили в дальнейшем для самых разных брендов: от Christian Dior (Don’t Let Me Be Misunderstood, известная также в версии Джо Кокера) и Emporio Armani (I Put A Spell On You) до автомобилей, мобильных телефонов, шоколада и йогуртов. О времена, о нравы. Тем временем Нина Симон снова переехала из Голландии во Францию и даже заявляла американским поклонникам со сцены, что теперь они смогут увидеть свою египетскую богиню только в Европе — ведь ей уже пять тысяч лет. Однако отказаться от музыки она была не в силах: даже узнав в 2001 году о диагнозе «рак груди» за два месяца до начала очередных гастролей, Нина перенесла операцию и отказалась отменять выступления. В очередное исполнение Mississippi Goddam она вплела тираду о недавно избранном президенте Джордже Буше, продолжив концерт наставлением в виде песни Боба Марли Get Up, Stand Up (For Your Rights). Одним из последних ее наказов было: «Продолжайте любить меня и покупать мои записи». И это мы смело можем (и должны!) ей пообещать.
