Не так давно Москву посетила основатель парфюмерного дома Parfums Dusita Писсара Умавиджани. Я воспользовалась случаем, чтобы встретиться с ней и записать наш разговор — специально для своей первой beauty-колонки на Posta-Magazine.
Фото: Ян Кооманс
С улыбкой по жизни — это про Писсару. Она всегда улыбается! По крайней мере, на людях. Вот и теперь, стоя в дверном проеме своего гостиничного номера, она расплывается в улыбке, приглашая нас с фотографом войти.
Секрет успеха
Да, вам не показалось. Звезда французского парфюмерного рынка (а значит, и мирового) сама встретила нас на пороге и даже открыла дверь еще до того, как мы вышли из лифта. Такую предупредительность, не характерную для звезды, можно было бы объяснить восточным гостеприимством. Но Писсара выше упрощений и стереотипов. Ее личность — такая же сложная и многокомпонентная, как и ее ароматы. Если вы когда-нибудь видели рейтинг ведущих мировых парфюмеров, то знаете простую истину: вероятность оказаться среди лидеров усиливается, если вы А) мужчина и Б) француз. В этом шовинистическом мире шансы на успех для женщины из Таиланда можно исчислить долями процента. Когда ей все же удается добиться успеха, его нужно оценивать в тройном эквиваленте. Здесь мало быть умелым парфюмером — нужны особые качества личности. И сейчас, глядя на мою умиротворенно улыбающуюся собеседницу, мне захотелось разгадать ее секрет.
Детство в Бангкоке
Писсаре принадлежит высказывание: «Парфюмерии меня научил Бангкок». Это чувство корней она, без сомнения, продолжает нести по жизни и с удовольствием рассказывает о своем детстве: «Я часто вспоминаю наш дом в Бангкоке с его двором, фруктовыми деревьями, цветами. Помню банановый сад, кокосы. Я часто там играла одна. Атмосфера родного дома многое мне дала. Например, мой аромат La Douceur de Siam — это воспоминания о детстве».
Внезапно на лице Писсары появляется тень меланхолии: «Знаешь, что грустно? — говорит она. — Этого дома больше нет. Недавно я вернулась и обнаружила, что на его месте построили кондоминиум». В истории об утрате родительского дома, впрочем, есть утешительная часть. Этот старый дом незримо присутствует в ароматах Писсары. За спиной французского парфюмера стоит опыт индустрии целой страны, но это опыт обезличенный. За спиной Писсары Умавиджани — история ее семьи, детские воспоминания и богатая ароматическая палитра Бангкока. Понятно, почему она так держится за этот опыт, ведь он предельно личный.
Первый аромат
Я хочу копнуть глубже. Меня интересуют уже не общие детские впечатления, а первый опыт взаимодействия с парфюмерией. Я уверена, что первый парфюм, первый фильм, первая книга, как первая любовь, оставляют в душе неизгладимое воспоминание. И пусть от этой теории веет наивным психологизмом, я просто должна удовлетворить свое любопытство.
Писсара живо откликается на мой вопрос: «Первым парфюмом, который я носила, был Mitsouko от Guerlain». Ничего себе! Знающие люди поймут мое удивление. Это ведь тяжелая артиллерия из мира парфюмерии, сложная для понимания. Жак Герлен сумел соединить шипровые ноты с интенсивным ароматом персика. Получилось неожиданно и очень современно. Mitsouko просто нельзя сравнивать с незатейливыми ягодными ароматами, которые носят большинство молодых девушек. Думаю, начав с необычной ароматической комбинации, Писсара обрела привычку к восприятию сложного. Парфюмерия — целый мир, который интересно постигать. Разгадав один сложный аромат, хочешь познать остальные.
Винтажная коллекция
Со временем Писсара обрела страсть к винтажной парфюмерии, доставать которую в Бангкоке было не так просто. Эту коллекцию она до сих пор считает важной частью своей школы. Писсара говорит: «Это сложно объяснить, но, когда ты слушаешь винтаж, ты как будто переносишься в другое время. А потом возвращаешься обратно. У меня есть подруга — финансовый директор. Она большая любительница и коллекционер винтажа. Обычно наши встречи длятся по четыре с половиной часа. Мы нюхаем винтажный парфюм, обсуждаем разные эпохи. Ар-нуво, например, и все в таком духе. Сравниваем Дома Coty, Guerlain и другие».
Я спрашиваю, какие винтажные ароматы являются фаворитами Писсары. Она отвечает: «Я восхищаюсь ароматами Рудницка. Мне нравятся все его работы. Он начинал, когда парфюмерных школ не было как таковых. По-моему, он был русским. Этот человек действительно мог создавать гениальное в своей простоте. Например, Eau Sauvage — очень красив!» А в качестве любимого винтажного аромата Писсара называет Nahema от Guerlain. Видимо, первый парфюмерный опыт действительно не забывается.
Взгляд в будущее
От обсуждения винтажа мы переходим к теме ароматов будущего.
«Парфюм будущего не должен быть минималистичным, — размышляет Писсара, — это, конечно, зависит от того, какой аспект будущего мы хотим показать. Надеюсь, речь идет об оптимистичной перспективе? Думаю, для мира лучше, когда влияние на окружающую среду минимальное. Поэтому я бы выбрала что-то натуральное, что до меня не пытались смешивать». В любви к натуральным ингредиентам Писсара признавалась уже не раз. В нашем разговоре она рассказала, каким компонентам она отдает предпочтение:
«Мой любимчик меняется от сезона к сезону. Ты знаешь, когда я начинала, я просто влюбилась в аромат цветов! Особенно в туберозу. Она может быть кремовой, мощной, удивительно красивой. В данный момент мне очень нравится дуб. Для меня это что-то ромовое, глубокое, ликерное, немного гурманское».
Пример для подражания
Меня интересует, как хрупкая женщина, так любящая свою семью и культуру, решилась тронуться с места и начать покорение мирового парфюмерного Олимпа. Ответ вскоре обнаруживает себя в семейной истории. «Моя семья не на сто процентов тайская: мы наполовину китайцы. Я очень восхищаюсь своей бабушкой. Она была не только невероятно красивой, но и смелой. Уже в конце старших классов отправилась в Гонконг, чтобы открыть свою собственную компанию. Можете представить себе женщину в подобной ситуации, да еще и много лет тому назад?» Что ж, кажется у нашей героини было все для покорения мира: тайское поэтическое мировосприятие, китайская предприимчивость и здоровый бабушкин авантюризм. С этим багажом Писсара отправилась в Париж.
Покорение Парижа
Итак, в 2011 году Писсара Умавиджани едет в Париж. Вот что она рассказывает о своей первой попытке освоить профессию. «Я сразу отправилась в парфюмерную школу. И как ты думаешь, что они сделали?! Они мне отказали. В то время, когда я пыталась поступить в ISIPCA, они даже не делали международную программу. А теперь делают. Поскольку у меня не было бэкграунда в химии, моя кандидатура не была им интересна. Я сказала себе: “Oк, я научусь всему самостоятельно”. Закупила книги, некоторые инструменты и прошла этот путь сама. Применяла некоторые классические техники тренировки носа, смешивания ингредиентов».
От себя скажу, что здесь был большой соблазн затаить обиду на мир, который в начале пути тебя не принял. Но Писсара совершенно другой человек. Она все еще отзывается об известной парфюмерной школе с большим пиететом и проявляет интерес к их опыту. «Сейчас у меня есть студенты из ISIPCA. Мне очень интересно с ними разговаривать. Я узнаю от них что-то, а они от меня», — говорит моя собеседница. Возможно, эта легкость мировосприятия и позволила Писсаре воплотить свою мечту. В 2016 году ее бренд Parfums Dusita был представлен на выставке Esxence-2016 в Милане. С тех пор ни один выпущенный ею аромат не остается незамеченным в парфюмерном мире.
Тонкое поэтическое послевкусие
Все лучшие ароматы мира нужно наблюдать в раскрытии. Когда слетают верхние ноты, мы продолжаем слушать базу. Думаю, что так же стоит оценивать и людей. На прощание Писсара дарит мне свою акварель в зелено-голубых тонах и флакон парфюма. На упаковке я вижу стихи ее отца — известного тайского поэта Монтри Умавиджани. Как я упустила эту тему в разговоре?!
«Отец не получил достаточной славы при жизни, — поясняет Писсара, — теперь я стараюсь продлить существование его стихов». Кажется, я, наконец, уловила суть. Дело не в экзотическом детстве, не в природном вкусе или амбициозной бабушке, хотя это все тоже важно. Дело в поэзии. Когда у ароматов, созданных Писсарой Умавиджани, слетают верхние ноты, продолжает звучать база, когда исчезает база, остается тонкое поэтическое послевкусие. Это и есть неуловимый секрет удивительной женщины, которая всегда улыбается.
