Посвящается Гаспару: зачем смотреть мелодраму «Больше чем никогда»

Сильно вдаваться в подробности сюжета мы не будем: во-первых, спойлерить фильм до его премьеры — поступок, мягко говоря, непрофессиональный; во вторых, после долгого описания любовной линии может показаться, что «Больше чем никогда» — очередное сопливое чудовище вроде голливудской ленты «В метре друг от друга». В общих чертах, конечно, так оно и есть, но попытаемся всеми силами увести вас от мысли о тотальной одинаковости этих двух фильмов.

Да, и тут, и там у героинь страшная болезнь, от которой у киноврачей волосы дыбом встают, — фиброз легких. Либо с трубками в носу ждешь подходящего донора, либо задохнешься после очередного приступа. В картине «В метре друг от друга» возлюбленный главной героини тоже находится на волоске от la mort, чтобы у зрителей уж точно сопли-слезы потекли ручьем.

Лента, по сути, совершенно незамысловатая, если не сказать бессмысленная: ее главная задача — только выводить на эмоции, не больше. Но как бы скептически мы к этому фильму ни относились, своей цели он достиг — стоит только почитать восторженные отзывы от аудитории, на которую «В метре друг от друга» рассчитан.

С «Больше чем никогда» история фундаментально иная. На первый взгляд, эта картина отличается от голливудской слезовыжималки только тем, что здесь любимый человек пациентки полностью здоров и им не надо соблюдать дистанцию во время общения друг с другом. Но главное — в другом: работа Эмили Атеф просто-напросто умная. А умные современные мелодрамы встречаешь ой как нечасто.

Иными словами, «Больше чем никогда» оценят и те, кому «В метре друг от друга» пришелся своей трогательностью по душе, и те, кто, напротив, начал плеваться от слащавости американской мелодрамы. И все потому, что во французской ленте доля сахара и слез пропорциональна, достигнут важный для жанра баланс, не зарабатывается сахарный диабет сразу после первых любовных диалогов. А это уже как минимум talent.

Гаспар Ульель в «Больше чем никогда» предстает в роли прекрасного заботливого Матье, мужа умирающей Элен (ее играет несравненная фестивальная дива Вики Крипс). Она в депрессии, он пытается всегда быть с ней рядом, делая даже из процесса нанесения макияжа своеобразное подбадривающее развлечение. Элен нужна трансплантация — муж обеими руками за, а вот больная не хочет, чтобы ее тело лишалось родных органов, и отправляется в Норвегию на поиски гармонии и ответов на вопросы. За время сожительства с жутким фиброзом их накопилось достаточно.

А у нас только один вопрос: почему фильм называется «Больше чем никогда»? На английских постерах красуется вполне себе разумная надпись More than ever, во Франции картина известна как Plus que jamais. Видно, наши локализаторы всю голову себе изломали, думая, как перевести последнее слово: по-французски jamais — и «никогда», и одновременно «когда-либо». Так что не пугайтесь, если увидите в кинотеатре жуткое и малоадекватное название «Больше чем никогда». Сделаем вид, что это так и было задумано с целью добавления фильму нотки философичности.

Впрочем, это мелочи. Тем более мы уже все давно привыкли, что наших локализаторов хлебом не корми, дай очередной сюрприз с названиями устроить (обозвать, например, мультик Shark tale «Подводной братвой» не каждый переводчик сможет). Перейдем к делам более насущным.

«What to do when you are dying?» — вбивает в поисковик отчаявшаяся Элен. Как верно подметила кинокритик Зинаида Пронченко, в последнее время без таких вопросов не обходится ни один фестиваль. Она назвала этот феномен «репетицией оркестра на тонущем „Титанике“», подготовкой к тому, что при любом раскладе произойдет со всеми нами.

Лучше и не скажешь, но мы считаем, что и раньше подобных фильмов было более чем достаточно: тема эта абсолютно неизведанная и неизведуемая, поэтому le cinéma о (не)принятии смерти вряд ли когда-нибудь потеряет актуальность. Разве что может немного возрасти спрос на такие картины в особо безумное время для всего мира, но и это происходит не так часто. Скорее, не очередная «репетиция оркестра», а снова и снова тонущий «Титаник». Тонущий до тех пор, пока каждый зритель не выльет все слезы и не поймет, что к смерти нужно относиться с легкостью, с простотой, как к должному.

Прощаться с человеком — дело отвратительно грустное, а что происходит в сердце, когда знаешь, что ваша следующая встреча случится только в раю? Последний взгляд, последние слова. Живые все же не могут и никогда не смогут понять умирающих. Видимо, еще долго все мы будем смотреть на то, как тонет «Титаник», не научились мы еще принимать неизбежное.

Возможно, после просмотра фильма вам удастся убедить себя в том, что «Больше чем никогда» — кино жизнеутверждающее, а все происходящее на экране — чисто фантазия, поэтому нюни распускать не надо. Но Эмили Атеф хватает лишь двух слов, напечатанных на черном экране, чтобы вернуть нас к реальности, какой бы непозитивной она ни была. Чтобы показать, что смерть — не просто вот та клишированная штука для продвижения сюжета, из-за которой страдают выдуманные люди. Чтобы опять посадить нас на «Титаник». Два слова эти — «Посвящается Гаспару».