All That Jazz. Джаз из-под елки: 12 альбомов с хитами сезона

Представляем лучшие джазовые переосмысления праздничных тем — от Баха и Чайковского до Чарльза Диккенса и от Эллы Фитцджеральд до Джона Зорна.

Не все версии Jingle Bells одинаково оригинальны. Попробуйте «коктейль Молотова» из банджо, флейты и тувинского горлового пения — гарантированное средство вызволить застрявшего Санта-Клауса из дымовой трубы.

Нельзя просто так взять и не записать альбом рождественских и новогодних песен. Даже если ты джазовый музыкант. Особенно если ты джазовый музыкант. На этой благодатной почве отметилось так много достойных исполнителей, что перечислить всех просто невозможно. Хотелось отметить произведения с какой-то особой изюминкой, избежав при этом крена в сторону вокалистов или же, наоборот, инструменталистов. Так что заранее приносим извинения поклонникам Чета Бейкера, Уинтона Марсалиса, Дэйва Брубека, Джо Пасса и всем, кто не найдет здесь имен своих фаворитов.

The Sinatra Family Wish You a Merry Christmas (Reprise, 1968)

О том, что Рождество и Новый год — самая семейная пора года, лучше всех напомнят Фрэнк Синатра и его трое детей: Нэнси, Фрэнк-младший и Тина, которым на момент записи было от 20 до 28 лет. Это скорее поп-музыка, нежели чисто джазовый альбом, но оркестровые аранжировки Нельсона Риддла задают стандартно высокую планку. В трех песнях все четверо поют вместе, одну исполняют дуэтом две дочки, в остальных каждый выступает в роли солиста. В трек-листе не самые частые рождественские мелодии, включая, например, традиционный итальянский гимн O Bambino в переложении с частично английским текстом или написанный специально для Синатры десятью годами ранее Christmas Waltz. Закрывает программу английская народная песня-колядка, но с новыми словами. На манер «Дома, который построил Джек» в тексте перечисляются подарки, с каждым куплетом-днем на один больше, которые любящий папочка получил от своих детей: 12 дюжин поцелуев, 11 банок конфитюра, 10 носовых платков, 9 игр «Скрэббл», 8 пар запонок, 7 художественных книг, 6 золотых зажигалок, 5 гребней слоновой кости, 4 фонарика, 3 клюшки для гольфа, 2 шелковых шарфа и прелестный лавандовый галстук.

Jingle Bell Jazz (Columbia, 1962/1985)

Этот по большей части инструментальный сборник Various Artists отличается от привычных компиляций тем, что треки здесь не надерганы из ранее выходивших альбомов, а записывались исполнителями студии «Коламбия» специально для этого проекта. В основном здесь звучат известные стандарты от таких звезд, как оркестр Дюка Эллингтона, вибрафонист Лайонел Хэмптон и квартет Дэйва Брубека с саксофоном Пола Дезмонда (свой целиком рождественский альбом пианист выпустил в 1996 году уже без ансамбля). Среди немногих вокальных номеров (трио Lambert, Hendricks & Ross и певица Кармен МакРэй) выделяется авторская композиция Боба Дороу Blue Xmas, которому аккомпанирует ни много ни мало трубач Майлз Дэвис — казалось бы, последний человек, который согласится на участие в таком неавторском коммерческом проекте. Чувствуешь себя застигнутым врасплох, когда почти речитативное повествование прерывает фирменный аккорд духовых, знакомый по альбому Kind of Blue, — это постарался давний партнер Майлза аранжировщик Гил Эванс. Сам Дэвис был невысокого мнения об этой записи, однако отмечал ее как важную веху — первое знакомство и сотрудничество с саксофонистом Уэйном Шортером. В переизданиях, начиная с 1969 года, добавился еще один неожиданный трек Deck the Halls пианиста Херби Хэнкока при участии коллеги по инструменту Чика Кориа (оба — участники ранних джаз-роковых ансамблей Дэвиса).

Bing Crosby — The Voice of Christmas: The Complete Decca Christmas Songbook (Decca, 1988)

Возвращаясь к вокалистам, нельзя обойти стороной первого «крунера» Бинга Кросби и его хит White Christmas из Книги рекордов Гиннесса, самый популярный сингл всех времен и народов с сотней миллионов проданных копий. Композитор Ирвинг Берлин написал песню о том, как в Рождество из солнечной Калифорнии, где качаются пальмы, тянет на север, к снегу и дому. Мастер-диск 1942 года выпуска не выдержал огромного спроса и повторных тиражей, так что в 1947-м Бингу пришлось идти в студию с теми же музыкантами в попытке максимально точно воспроизвести запись. Все это было еще до привычных нам сегодня альбомов по часу с лишним — впервые запись этой песни поступила в продажу в сборнике хитов из фильма «Праздничная гостиница» с Кросби и Фредом Астером, который звучал 32 минуты и занимал 6 шеллачных пластинок. В 1988 году лейбл Decca выпустил всеобъемлющую двухдисковую антологию рождественских песен Кросби с обеими «оригинальными» версиями и множеством других не менее прекрасных мелодий, включая коллаборацию с вокальным трио сестер Эндрюс.

Duke Ellington & His Orchestra — The Nutcracker Suite (Columbia, 1960/2012)

Знаменитый оркестр Дюка Эллингтона смело взялся за музыку Петра Ильича Чайковского к балету «Щелкунчик» по мотивам сказки Гофмана, где в рождественскую ночь дети ждут подарков, а игрушки оживают. Духовые инструменты в аранжировке Билли Стрэйхорна выдерживают искусный баланс между строгой красотой классических мелодий и элегантными джазовыми ритмами — новая музыка по праву становится самостоятельным произведением искусства вплоть до того, что оркестры в разных концах света отдельно исполняют именно эту версию. «Джазификации» здесь подверглись и названия пьес: марш солдатиков превращается в «козинаковый полк», русский танец трепак отсылает к песне волжских бурлаков, а вальс цветов оборачивается танцем флореадоров. Самая красивая тема Феи Драже (под именем засахаренной ромовой вишни), в оригинале исполняемая на «небесном» клавишном инструменте челеста, здесь звучит в ровном тягучем темпе под скромный аккомпанемент ручной перкуссии и после вступления духовых перетекает в проникновенное меланхоличное соло саксофона. Музыка на все времена, которая должна быть в каждом доме.

Ella Fitzgerald — Ella Wishes You a Swinging Christmas (Verve, 1960/2002)

Первая Леди Джаза, она же Первая Леди Песни в целом, которой в этом году исполнилось бы 100 лет, до сих пор остается главным эталоном для вокалистов и вокалисток. Ее рождественский альбом, как обещано в заголовке, свингует в равной степени как в бодрых аранжировках вроде вездесущей Jingle Bells, так и в романтических балладах, например What Are You Doing New Year’s Eve. Переиздание 2002 года добавляет к изначальным 12 трекам еще шесть, но за кадром осталась записанная на десять лет раньше дурашливая песенка Santa Claus Got Stuck in My Chimney — ее можно найти в различных сборниках вроде Santa Claus Blues, где звучат также Бенни Гудмен, Луи Прима и Луи Армстронг.

Vince Guaraldi Trio — A Charlie Brown Christmas (Fantasy, 1965)

Джазовое трио (рояль — контрабас — ударные) записало саундтрек к 20-минутному мультфильму — и он стал четырежды платиновым альбомом, попал в Зал славы «Грэмми» и в Национальный реестр аудиозаписей Библиотеки Конгресса США. Неслыханное дело. Сам мультфильм «Рождество Чарли Брауна», созданный при спонсорской поддержке Coca-Cola по мотивам комикса Peanuts («Мелочь пузатая») про компанию деток и собаку Снупи, также получил кучу премий и ежегодно транслируется, как у нас «Ирония судьбы…». Сам саундтрек включает в себя как известные мелодии, включая традиционную немецкую O Tannenbaum («О, ёлочка!») и бетховенскую «К Элизе», так и авторские композиции, превратившиеся в самостоятельные рождественские хиты, среди которых главные — Linus and Lucy и Christmas Time Is Here. Закрывает программу The Christmas Song Мела Торме про жарящиеся на огне каштаны, прославившаяся в исполнении Нэта Кинга Коула.

Nat King Cole — The Christmas Song [The Magic of Christmas] (Capitol, 1960/2005)

Еще один хит про морозное время года, созданный в условиях жары. Боб Уэллс посреди лета 1945 года стал записывать слова про эскимосов и святочные песни в надежде хотя бы мысленно погрузиться в зиму и остудиться. Эти наброски увидел Мел Торме и за 40 минут сочинил музыку и часть текста. Пианист и вокалист Нэт Кинг Коул записал композицию со своим трио и струнным квартетом на следующий год — и она стала самой часто исполняемой рождественской песней по версии BMI и попала в Зал славы «Грэмми». Позднее Коул записал ее с оркестром Нельсона Риддла, а канонической на сегодня считается версия 1961 года под управлением Ральфа Кармайкла. Именно с Кармайклом Коул записал годом ранее отдельный альбом The Magic of Christmas, состоящий из традиционных и религиозных рождественских песен, к которым потом добавили новую версию современного светского хита и перевыпустили уже под названием The Christmas Song. В переиздание 2005 года вошли несколько версий этой песни, включая дуэт Нэта с дочкой Натали Коул.

Béla Fleck & The Flecktones — Jingle All the Way (2008)

Мистер Флек играет на самом нетипичном для джаза инструменте — банджо, однако столь виртуозно, что его вклад без тени преувеличения можно сравнить с Паганини и Джими Хендриксом. Выйдя за рамки таких типичных жанров, как кантри и блюграсс, он легко и непринужденно исполняет классику и сочиняет собственные сочинения для банджо с оркестром. При этом он явно верен принципу «когда труд в удовольствие — жизнь хороша». Поэтому его рождественский альбом вслед за топотом копыт открывает… тувинское горловое пение. Вместо привычного «джингл беллз» ансамбль «Алаш» поет на своем языке что-то про «шингыраш» — это такие колокольчики, которые и создают звук скачущих лошадей. Мелодию про жареные каштаны исполняет бас-гитарист Виктор Вутен в сольном полете со щедрым использованием флажолетов, двуручного тэппинга и прочих выкрутасов. Академический контрабасист Эдгар Майер вместе с Флеком и его командой превращает арию тенора из «Рождественской оратории» Баха в инструментальную многоголосную фугу. Клезмер-кларнетист Энди Статман исполняет на пару с саксофоном Джеффа Коффина «Ханукальный вальс». В танце Феи Драже ведущую партию по очереди исполняют бас-кларнет, банджо и бас-гитара — Петр Ильич бы очень удивился, что так тоже можно. Самый, пожалуй, изобретательный номер — те же «Двенадцать дней Рождества», что у Синатры: каждый следующий куплет исполняется не только по очереди разными инструментами, но и в новом ритме. Если из всего списка вы найдете и послушаете всего один альбом — пусть это будут «Флектоунз». Идеальный баланс увлекательной забавы и высокого искусства.

The King’s Singers & WDR Big Band — J.S. Bach: Christmas Oratorio (Signum, 2010)

Кстати, о высоком. Необычное наложение (столкновение?) барочной хоральной музыки Иоганна Себастьяна Баха и джазового оркестра Западногерманского радио. Шесть вокалистов, даже с неоспоримо высочайшим профессионализмом ансамбля King’s Singers, не заменят целого хора, но более чем убедительны в ариях и речитативах. Живое концертное выступление уместилось на два диска продолжительностью более полутора часов — полная оратория занимает все три. Едва ли многим неподготовленным слушателям это покажется удобоваримой фоновой музыкой. Но если вы уже знакомы с баховским оригиналом — отличный повод сравнить оба варианта и примкнуть либо к пуристам-консерваторам, либо к прогрессивным либералам. В крайнем случае, всегда можно сослаться на то, что у британцев недостаточно безупречный немецкий выговор.

Pink Martini — Joy to the World (Heinz, 2010)

Ансамбль Pink Martini точно не боится вавилонского столпотворения языков и культур. Ворвавшись в наш радиоэфир песней Sympathique на французском, орегонцы в каждом новом альбоме охотно обращались к разным странам и наречиям — для такого космополитизма праздничные песнопения просто золотая жила. Вслед за уже знакомой нам White Christmas на английском и японском звучит украинский (песня «Щедрик», известная в англоговорящем мире как Carol of the Bells), а также иврит, итальянский (Джузеппе Верди), ладино (он же сефардский, или еврейско-испанский), «Тихая ночь» на немецком, арабском и английском и Auld Lang Syne Роберта Бёрнса на английском, арабском и французском. Пестрый коктейль из языков и очень красивых проникновенных мелодий.

John Zorn — A Dreamers Christmas (Tzadik, 2011)

Не так страшен саксофонист и композитор Джон Зорн, как его малюют — особенно на тех альбомах, где сам он не играет. Здесь под его чутким руководством джаз-роковый ансамбль The Dreamers создает практически easy-listening-версию рождественских шлягеров в светлом радостном ключе, с развернутыми импровизированными соло и широкими музыкальными мазками. Уже одних только колоколов Кенни Уоллесена во вступлении к Let It Snow! достаточно, чтобы настроить слушателей на позитивный лад. А непринужденная гитара Марка Рибо и переливчатые клавиши Джейми Сафта наполняют атмосферу экзотическими красками и предчувствием праздника. Очень радиоформатная музыка, идеальный саундтрек для поездок по магазинам за подарками — даже в московских пробках такой аккомпанемент поможет сэкономить нервные клетки.

Alan Barnes — A Jazz Christmas Carol (Woodville, 2015)

Знаете ли вы, что диснеевский дядюшка Скрудж Макдак получил свое имя в честь Эбенезера Скруджа из «Рождественской песни» Чарльза Диккенса? Да? Тогда вас вряд ли удивит и тот факт, что в инструментальной джазовой сюите по мотивам диккенсовской повести роль Скруджа отведена сиплому баритон-саксофону, а дух Джейкоба Марли «разговаривает» голосом тромбона. По сюжету бывший компаньон является скряге Скруджу, чтобы открыть ему глаза на его скверный характер и уберечь от незавидной судьбы, которую он сам на себя навлекает своей жадностью. Духи Святок каждую полночь демонстрируют Скруджу поочередно его прошлое, настоящее и будущее, и Диккенс в своем повествовании будит в читателе то безудержное веселье, то подъем чувств. В этом же ключе выдержано и юмористически-возвышенное музыкальное повествование британского саксофониста Алана Барнса, который со своим ансамблем пытается расшевелить современную аудиторию и освежить в памяти старые подзабытые истины: всех денег не заработаешь, а жизнь проходит мимо, так не лучше ли помогать друг другу, покуда мы друг у друга есть. Тем более что сейчас, под конец года — самое подходящее для этого время!