PostaБизнес

#PostaБизнес. Зачем владелица Privé7 Сузанна Войт вложилась в ювелирный бизнес?

23 августа 2021

Татьяна Сабуренкова
главный редактор и основатель Posta-Magazine, ведущая рубрики «Качество жизни»

В бизнесе интереснее всего наблюдать за людьми сумасшедшими — теми, кто рискует и, как в поговорке, в итоге пьет шампанское. Именно о таких героях и героинях — наша рубрика #PostaБизнес.

Сегодня моя собеседница — Сузанна Войт. Сначала эта знойная брюнетка с голливудской улыбкой создает вместе с известным визажистом Ириной Митрошкиной один из самых популярных в Москве салонов красоты, потом они умудряются превратить его в целую сеть и становятся одним из самых успешных игроков российской beauty-индустрии. Что такое успех в салонном бизнесе? Это когда ты не приходишь к мужу каждый месяц просить денег на игрушку под названием «красивый бизнес», а реально на нем зарабатываешь. Санкт-Петербург, Сочи, Краснодар, Баку, Лондон и Дубай в планах. Плюс любимый мужчина и маленький ребенок, которого обожаешь всем сердцем. Плюс — сильный «Инстаграм* (*Meta Platforms Inc. (Facebook, Instagram) — организация, деятельность которой признана экстремистской, запрещена на территории Российской Федерации)» с почти 200 000 подписчиков. Казалось бы, что еще нужно для счастья?

«Я давно изучаю ювелирный бизнес — лет 10 точно. Серьезно, вдумчиво, просто не озвучивала это окружающим. Так что я не новичок в этой истории, я просто наконец-то решилась создать что-то свое», — объясняет Сузанна свою новую историю. Suzanne Code — новый бренд, новый бутик на Трехгорке, новые проблемы и тонна ответственности. Ведь когда твой первый бизнес выстрелил настолько ярко, от второго окружающие, коллеги и друзья теперь ждут — как минимум — полета в стратосферу.

Но меня при подготовке к интервью с Сюзанной интересовало даже не то, как она собирается справляться с завышенными ожиданиями — нервы у нее крепкие, это я знаю. Мне было интересно другое — ЧТО нового можно сказать в 21-м веке в ювелирном бизнесе? Реально ли это — при наличии «тиффани», «картье» и «ван клифов», которые были, есть и будут? Есть такая известная книга о теории голубого океана — это когда ты ищешь свободную нишу, так как в ней — в голубом океане — ты тратишь все силы и средства не на конкуренцию, а на созидание. А в кровавом океане ты теряешь силы именно на расталкивание других локтями. Зачем лезть туда, где так (!) много других успешных брендов? Или я просто чего-то не понимаю…

Татьяна Сабуренкова: Сузанна, мы с тобой знакомы несколько лет, я успела немного тебя изучить. Но даже меня поставило в тупик твое желание снова ввязаться в старт-ап, да еще и в настолько конкурентной среде. Зачем тебе это нужно?

Сузанна Войт: О ювелирном бизнесе я мечтала давно. Не начинала я лишь потому, что не могла придумать главную фишку — чем мой бренд отличался бы от большинства других. Помню, как впервые оказалась на ювелирной выставке в Гонконге и… влюбилась!

Мой знакомый, он теперь мой партнер в Suzanne Code, всю жизнь занимался ювелирным бизнесом, в том числе и в сфере добычи. И вот как-то мы встретились, он как раз собирался лететь на эту выставку, мы что-то обсуждаем… И вдруг он говорит: «Хочешь полететь? Ты же даже не представляешь, что это такое. Надо увидеть своими глазами и подумать — твое или нет?» Помню, обошла я всю эту выставку с горящими глазами, а она огромная. Это чудо, но в какой-то момент наступает полное перенасыщение — потом еще долго не можешь видеть бриллианты. (Смеется.) Там я впервые увидела работы с использованием бриолетов — грубо говоря, это просверленные бриллианты, без оправы. И так мне понравилась эта нежная история! Потому что она универсальная: эти цепочки и колье можно носить даже днем без риска выглядеть чересчур наряженной. В общем, когда я решила развивать свой бренд, сразу же включила в него небольшое направление бриолетов. С этого все началось, но, по факту, сегодня я ушла в более агрессивный и роскошный стиль, в нем много графики, эдакий ювелирный рок-н-ролл. Муза посещает — сажусь и часами рисую.

— Сама?

— Рисую, как могу, но, разумеется, у меня в штате есть художник, с которым мы потом вместе дорабатываем эскизы. Учиться рисовать профессионально нет времени, тем более сейчас уже вручную практически никто этого не делает — все используют компьютер.

— Насколько я помню, ты сначала работала только с природными бриллиантами, а потом переключилась на выращенные…

— Жизнь вносит свои коррективы. В моем случае это справедливо и в плане стилистики, и в плане материалов. Я и сейчас работаю с природными камнями — бриллиантами, цветником, полудрагоценными камнями, и то не со всеми. Люблю основные, топовые: рубины, сапфиры, изумруды.

Где-то год назад, когда у меня открылся шоу-рум, я впервые увидела выращенные бриллианты. Я даже не знала, что такие существуют, и спросила: «Что это?» Мне говорят: «Выращенные бриллианты, lab grown. «А как это? Они же абсолютно, как природные!» «Так и есть», — ответили мне. Я начала глубоко погружаться в эту технологию и поняла — так вот же она, фишка! В итоге сейчас это основное направление нашего бренда — high jewelry lab grown. Надеюсь, следующим этапом будет производство по выращиванию бриллиантов. Такая у меня мечта.

— То есть у тебя сразу происходит масштабирование?

— Именно, но сейчас меня особенно сильно цепляют две вещи: дизайн и технологии. Я вся в этом, по-настоящему кайфую от технологий, это так интересно: как этот бриллиант вырастить, как изменить его цвет. В школе я не сильно любила химию и физику, к сожалению, сейчас наверстываю. (Улыбаясь.) Когда я узнала, что такое лабораторно выращенный бриллиант, сразу в него влюбилась и поняла всю его прелесть. Не каждый даже очень богатый человек может себе позволить купить третье-пятое колье Graff, но мы все видим эти рекламные макеты, нам хочется иметь эту красоту! В Москве, наверное, такое украшение особо и некуда надеть, но иметь его в своем ювелирном гардеробе хотела бы любая женщина. Так вот же альтернатива — дать людям возможность позволить себе больше за меньшие деньги, не теряя в качестве, наоборот, повышая его, ведь более адекватная цена позволяет тебе получать камни с более высокими характеристиками.

Как женщина я, например, не понимаю мужчин, которые покупают камень побольше, но жуткого качества. Когда бриллиант непонятно какого цвета и чистоты, какая в нем красота?

— Но это не вложение. Многие считают, что вложение — это именно природный бриллиант.

— Так говорить нельзя, ведь вторичного рынка lab grown бриллиантов пока не существует. Плюс это технология, а за технологиями будущее, и к чему мы придем, пока не знаем, оценки давать бесполезно. Аналитика в данном случае — как прогноз погоды.

Если уж мы говорим про оценку lab grown, есть нюанс. Сейчас меня, конечно, возненавидят все дилеры — и не только Москвы, но некоторые мифы я развею. Вот приходит человек — неважно, в брендовый магазин или к дилеру — и покупает каратник. Мы говорим сейчас о бесцветных бриллиантах. И какая же это инвестиция? Вы покупаете уже непосредственно в ретейле камни с наценкой от биржи. То есть, например, вещь стоит 10 тысяч долларов, тебе ее продают за 20 тысяч, а в ломбарде за нее дадут меньше 5-6 тысяч. Биржевую цену вы никогда не получите — ломбарду это невыгодно. То есть ты заведомо теряешь очень весомую сумму. А если мы говорим о брендовых украшениях, то у них настолько огромная наценка за имя, что ты потеряешь еще больше…

— Но есть же камни, которые даже сегодня являются инвестицией?

— Инвестиции в бесцветные бриллианты, конечно, есть. Еженедельный прейскурант Rapaport Diamond Report, старейший и наиболее популярный индикатор цен на бриллианты, например, в наше время раз в две-три недели поднимает прайс на камни. Такого никогда не было — так часто и на столько он никогда не поднимался. Это связано с пандемией, с забастовками тех, кто добывает камни, при этом спрос сейчас очень высок, а предложений мало, поэтому цены растут.

— Другими словами, время покупать камни?

— Да, потому что их цена будет расти в геометрической прогрессии. И надо понимать: в цене растут как природные, так и lab grown камни, ведь цена природных облагороженных бриллиантов HPHT также зависит от Rapaport, хотя они имеют по прейскуранту определенную скидку. Но если сам Rapaport растет, растет и цена. Если сейчас вы купили природные каратники за 20 тысяч долларов, при продаже вы все равно не сможете себе вернуть эту сумму. Большие инвестиции только там, где у камней реально топовые характеристики, но это изначально очень большие вложения. При этом инвестиции в цветные бриллианты неимоверны — годовой прирост цены 12-15%!

— То есть если денег немного, лучше инвестировать во что-то другое.

— Именно. У нас была история с желтым fancy vivid в один карат. Какая инвестиция? Хорошо, может быть, если вы его купили за 30 тысяч долларов, когда-нибудь он будет стоить 35 — лет через двадцать примерно. (Смеется.) Это очень нескоро и процент маленький. А если учесть уровень инфляции — то совсем несерьезно. А если мы говорим про розовые, голубые бриллианты, красные — прирост к миллионам долларов 10-15%. Это очень ощутимая сумма, но и вложение ощутимое. Чем хороши инвестиции в бриллианты? Как сказала мне одна клиентка, которая интересовалась инвестиционными камнями: «Потому что квартиры и дома в случае чего с собой не увезешь».

— Только ли от Rapaport зависит рост цен на lab grown камни?

— В какой-то момент выращенные бриллианты начали сертифицировать в лабораториях по шкале природных бриллиантов, то есть у них точно такая же оценка — цвет, чистота, и от этого зависит скидка. Одни поставщики дают больше, другие меньше, но в среднем все равно есть общепринятая средняя цена. Lab grown выгодно покупать до пяти карат — если выше пяти, то логичнее приобретать природные камни, так как технологии выращивания пока еще слишком дорогие. Ведь очень крупные lab grown стоят сегодня, как природные.

— А почему ты так откровенно это рассказываешь, понимая, что это интервью? Сказала бы, мол, берите: чем больше камень — тем лучше?!

— Не в моих правилах вводить кого-то в заблуждение. Знаешь, в начале своей ювелирной карьеры я еще пыталась что-то объяснять людям, избавлять их от стереотипов и навязанных мнений, но быстро поняла: люди хотят верить в то, во что хотят верить. У меня много клиентов, которые покупали камни в других компаниях, и просят теперь меня их продать. Я говорю, что не занимаюсь подобными вопросами, и уточняю, почему возникла необходимость продажи: и человек рассказывает, что купил каратный колумбийский изумруд за 20 тысяч долларов и хочет теперь получить за него 30. Говорит, при покупке его убеждали — это же инвестиция! Но чудес не бывает. А вот lab grown — крутейшая альтернатива. Но для начала надо разобраться в вопросе.

Есть два вида технологий — они дополняют друг друга: CVD и HPHT. HPHT — это high pressure high temperature, а CVD — chemical vapor deposition, то есть газовое осаждение. Крупные камни преимущественно выращивают с помощью HPHT. Делать это за счет CVD очень дорого и очень сложно. Плюс HPHT — это метод, с помощью которого облагораживают даже природные бриллианты: как бы нагревают, изменяют их цвет. Соответственно, разницы в бриллиантах — оптической, физической, химической — нет. Разница лишь одна — в месте происхождения.

— А как проверить качество и натуральность? На глаз профессионал может их отличить?

— Нет, только в лаборатории. И то были грандиозные скандалы (и не раз), когда даже лаборатории ошибались. В основном определять, природный это или не природный бриллиант, стараются по характеру включений. Так, по крайней мере, нам говорили в Геммологическом Центре МГУ, где я изучала лабораторно выращенные бриллианты. Я знаю несколько громких случаев, когда бриллиант D Flawless, то есть бесцветный и чистейший, лаборатория определяла как природный бриллиант. Очень важно наличие правильного оборудования.

— Недавно бренд Pandora анонсировал, что будет использовать только lab grown diamonds. Все, конечно, пошутили: а что, разве раньше они использовали бриллианты?

— Да, я тоже задалась этим вопросом. Думала, это вообще бижутерия.

— Шутки-шутками, но как ты считаешь: какие-то еще бренды перейдут на lab grown diamonds?

— Не могу пока называть имена, но в будущем году с lab grown diamonds начинают работать четыре очень крупных ювелирных бренда с мировым именем. Сейчас они уже в процессе создания коллекций. И когда мировые мастодонты заявят, что это круто, все сразу поймут: надо брать! И вот тогда цены на lab grown быстро вырастут. Поэтому сейчас мы стараемся закупиться сырьем в максимальных объемах. Все дорожает, даже закупка — даже за один этот год цены выросли в два раза.

— Скажи, а зачем вообще девушке много украшений? Вот у меня есть любимые часы — я их и ношу, мне просто лень было бы каждый день что-то менять, концентрировать на этом свое время, энергию…

— А я другой человек. Я непостоянна, мне все быстро надоедает: придумываю вещи, влюбляюсь в них, а потом мне хочется чего-то другого. Поэтому украшения с lab grown камнями я могу менять гораздо чаще, чем с природными. Когда я была юная, в ювелирке мне нравился «бабка стайл» — а-ля огромный гранат на руке, все дорого-богато и все лучшее сразу, а сейчас я вообще ничего такого не ношу. И даже честно могу признаться, что бóльшую часть своих камней сдала в ломбарды, потому что поняла: это все мне уже не нравится. Сейчас хочу, чтобы было стильно, модно, не хочу делать из себя бабку в 32 года. Когда буду в возрасте, прикуплю себе больших камней, чтобы показать свою статусность, если по-настоящему разбогатею. (Смеется.)

— Сейчас очень важна тема sustainability. Ты не считаешь, что популярность lab grown тоже с этим связана? Или это сплошной маркетинг?

— Маркетинг чистой воды, конечно. В нашей стране такой пропаганды экологии и всего, что с этим связано, нет. В большей степени данная тема популярна в Америке. Соответственно, там сделали ход «два в одном». Хотя для меня странно, что значит — два в одном? Они же не перестали добывать природные бриллианты, точно так же добывают, роют бедную планету, спускают под землю несчастных шахтеров. Поэтому приставка «эко» в данном случае — это очень странно.

— Но lab grown — это же эко получается? Никто не погибает…

— На добыче бриллиантов тоже редко кто погибает. Приставка «эко» больше подходит именно природным бриллиантам, они же из природы. Просто Америка пропагандирует историю, что мы бережем землю и силы людей, но я считаю, что это было бы действительно так, если бы тот же De Beers перестал добывать. Но этого не происходит. Они первыми начали пропагандировать на нашем рынке lab grown. Купили производство и начали активно рассказывать, что есть lab grown, это круто, надо брать. Они пытаются регулировать рынок, раньше вообще были монополистами в мире бриллиантов, а сейчас, конечно, уже не совсем. «Алроса», крупнейший российский экспортер алмазного сырья в мире, им не подчиняется. Сейчас De Beers занимает где-то 35% рынка, остальное делится между «Алросой» и еще тремя компаниями. Соответственно, регулировать рынок стало сложнее, приходится договариваться. И при этом всем надо делать продажи.

В этом году, когда lab grown вышел за рамки De Beers, начал набирать популярность и появился у многих производителей, команда De Beers выпустила статью, которая меня, честно говоря, повеселила: теперь они пишут, что не надо покупать lab grown, надо покупать природу, потому что природа — это жизнь. Они целый ролик сняли по этому поводу. Природа — это жизнь, это красиво, это история, другие ощущения и так далее. Чушь, конечно. Сейчас они говорят так, потому что природа хорошо продается, а через некоторое время скажут: ребята, надо брать lab grown, все-таки технологии — за ними будущее. Ты сама журналист и знаешь, как это происходит.

— В самом начале разговора ты обмолвилась о планах на собственное производство. Это вообще другой уровень вложений…

— Именно, и под это я буду привлекать инвесторов. Во-первых, нужно понимать, что lab grown diamonds и производство по выращиванию алмазного сырья — это новая технология, которая связана не только с ювелирным искусством. Открою тебе секрет, который, наверное, не хотел бы раскрывать никто из производителей lab grown: в ювелирные украшения, то есть в камни под огранку, идут те «отходы», которые не пошли на другие, скажем так, более важные вещи. Это пластины для ракетостроения, для лазерных установок — область применения обширная.

— То есть мир ювелирного искусства — это одна из, но не основная причина создания этих технологий?

— Да. Ювелирное искусство — это интересно, но есть более широкая и более интересная тема. Окунувшись в эти технологии, понимаешь: круто создавать не просто красоту, творить, а делать что-то важное для жизни, особенно — для нашей страны. Самые большие производства lab grown находятся в Китае — как, в общем-то, и все. (Смеется.)

В Америке есть большие компании, владеющие этими технологиями, а в России… К сожалению, так получилось, что у нас было неплохое большое производство, и оно фактически есть, но там, видимо, будет либо какая-то реструктуризация, либо смена власти… Есть какие-то совсем мелкие производства — и все. А ведь эта технология, которая не просто нужна девушкам для красивых украшений, она очень нужна нашей стране. Мы сейчас находимся на том этапе, когда у нас есть эти технологии, и я очень надеюсь, что мне хватит сил все это реализовать. Следующий этап — надеюсь, мы придем к тому, что начнем сами выращивать камни. И уже тогда будем не просто ювелирным брендом, а еще и экспортером.

— В китайской философии считается, что для женщины какой-то большой проект на энергетическом уровне — как ребенок. Нельзя сравнивать, но объем сил и отдачи почти равноценный. Согласна?

— Однозначно.

— У тебя, получается, тройня.

— Ну, да, с ребенком вместе — трое. (Смеется.)

— Плюс у тебя есть любимый человек. Плюс еще какие-то свои заботы, надо быть красивой, ухоженной и так далее.

— Не поверишь, но чего у меня точно нет, так это забот быть красивой и ухоженной.

— Это мне владелица Privé7 говорит?

— Владелица салонов красоты, да, это смешно. (Улыбаясь.)

— Многие сейчас жалуются на то, что им не хватает ресурса, энергии. Ты откуда это берешь? Потому что тебя прет?

— Меня прет, я люблю жизнь, люблю, когда у меня что-то получается. Я кайфую, когда понимаю, что могу позволить себе все, что захочу, и ни у кого не должна спрашивать разрешения. Захотела — пошла и сделала. Да, такая самодостаточность несет свои минусы мне как женщине, конечно.

— Да, лежала бы и лежала на массаже…

— Нет, просто у тебя появляются яйца, которые, к сожалению, не всегда получается вовремя спрятать, и иногда ты понимаешь, что где-то как женщина что-то теряешь. Иногда подруги, увидев у меня в магазине какую-то цацку красивую, на общей встрече своим мужчинам говорят: «Зая, там такие сережечки, я так хочу…» Я на них смотрю и завидую. Во-первых, я так не умею, во-вторых, а на что мне просить? На салоны красоты — не надо, на ювелирку теперь тоже. Я не знаю, мне осталось, наверное, только стриптиз мужской открыть. (Смеется.) Чтобы закрыть все ниши…

— Кстати, я знаю, ты любила Cartier, Graff, другие ювелирные бренды. Теперь ты для них потерянный человек?

— Знаешь, нет. У меня есть какие-то вещи, в основном подаренные, а сейчас, честно скажу, очень хочу часы Cartier, коплю. (Смеется.) Хотя… все это вопрос приоритетов. Недавно я купила очень дорогостоящий исторический камень, вложилась. На рундисте — это окантовка бриллианта, где лазером наносят номер сертификата — написала дату рождения ребенка, и очень хочу, чтобы этот камень передавался по наследству. Буду писать в завещании: не знаю, какие вы будете, мои потомки, растранжирите ли вы все, что я вам оставила, но этот камень только посмейте продать. (Смеется.) Я очень хочу, чтобы это было такое наследственное украшение, передавалось от жены к жене. Так и напишу сыну: когда будешь разводиться и жениться на новой, кольцо забери, подари ей хоть в три раза больше и дороже, только это забери.

— Прямо как в британской королевской семье — передают украшения по наследству.

— Вот ты иронизируешь, а ведь это важно. Мне, например, очень жаль, что у меня нет ничего от бабушки. Пусть это было бы уже нестильно, неактуально, но в эмоциональном плане это важно.

— Согласна. У нас просто такая страна: в 17-м году взяли и все перечеркнули. Вот приходишь к французам в гости, у них какой-то столовый набор, полученный по наследству, а у нас в большинстве своем этой истории нет, ее разграбили, уничтожили. Ее приходится создавать заново.

— Видишь, тут никакой иронии. Серьезная тема.

— И все-таки еще спрошу про известные ювелирные бренды. Особенно, про их ценообразование…

— Это главная причина, по которой я больше не покупаю их украшения. Это невозможно — зная, сколько что стоит на самом деле, даже учитывая все вложения в самый крутейший дизайн. Например, лежат два одинаковых брендовых украшения, одно с камнями, другое без, и ты понимаешь: в том, что с камнями, 2,5 карата обсыпки по миллиметру, а цена — на 100 тысяч долларов больше, при этом я знаю, сколько эти несчастные мелкие камешки стоят, и думаю: ребята, так нельзя.

— Скажи честно, а сегодня можно создать что-то новое, ничего не заимствуя? Иногда бренд создает вроде бы что-то свое, оригинальное, а потом какой-то модный критик выясняет, что в 1963 году Ив Сен-Лоран уже все придумал…

— Наверное, можно придумать что-то такое супернеобыкновенное, но нужно понимать, что ты из этого выжмешь? Создать что-то необычное, но при этом абсолютно непродаваемое — никому не нужно. Для этого есть бижутерия. Во-первых, пересечения, повторения — эта история бывает у всех, потому что, как ты правильно заметила, мы что-то когда-то видели, у нас это отложилось в памяти, частично забылось, потом ты рисуешь, возможно, что-то похожее.

Во-вторых, нужно понять, что мы в ювелирке очень ограничены. Например, в плане дизайна, будут ли это носить? Если, например, платье одного кроя ты можешь сделать в тысяче разных оттенков, то здесь выбор очень небольшой. Если мы говорим про высокое ювелирное искусство, там используют только дорогие камни, и у тебя они в десяти цветах: несколько оттенков бриллиантов, рубинов, сапфиров и так далее. Плюс есть бессменная классика, которая используется в каждом бренде, без нее никуда. Очень много людей хотят такие украшения, и какой дурак откажется делать то, что продается?

Принято считать, что кольцо с большим камнем и двумя боковыми — это Graff style. Люди говорят: «Хочу кольцо а-ля Graff». Но, во-первых, не этот бренд придумал такой дизайн, во-вторых — это классика, которую производят разные бренды — изделия плюс-минус похожи. Более того, скажу, что очень много брендов грешат тем, что покупают готовые изделия на выставках и продают под своим именем. Отсюда и скандалы, когда у двух брендов абсолютно одинаковые изделия. И каждый бренд при этом уверяет, что идея именно его. Мне неинтересно покупать на выставках, я очень дотошная к качеству работы. Клиенты это видят и любят нас, говорят: «Это нереально круто!» А ведь мы еще совсем молодые, нам полтора года, официально будем праздновать год открытием магазина.

— У всех твоих подруг и клиентов крайне завышенные ожидания. То есть все приходят к тебе от Graff или Cartier и ждут того же качества!

— Да, приходят. Недавно клиент купил небольшой бриллиант, чуть больше карата, и захотел сделать оправу, как у Tiffany & Co. Если ты помнишь, оправа у этого бренда — кусок металла вот с такими огромными крапанами, которые просто съедают этот камень, а если камень небольшой, то в этом я вообще не вижу никакого смысла. Для меня это просто мрак. Tiffany & Co. — мировой бренд, но я сказала, что так поступать с камнем не буду. У меня есть свой стиль, вкус, я очень люблю камни, но очень не люблю металл. Поэтому у меня практически все украшения тончайшие, чтобы был блеск камней на голом теле.

Чем больше я стала погружаться в технологии, в то, как строятся ювелирные украшения, тем меньше совсем уж сумасшедших идей мне приходит в голову. Когда я технически не разбиралась в вопросе, то придумывала самые невероятные истории — не от большого ума. Нарисовала, например, бриллиантовую перчатку — назвала ее «вязаные бриллианты». Звоню производителям, отправляю эскиз, они говорят: «Это невозможно. Представьте, плоский маленький бриллиант огранки rose cut, и в нем четыре дырки». Во-первых, слишком велика вероятность, что камень лопнет при очередной дырке. Во-вторых, каждый круг должен быть абсолютно идентичного диаметра, чтобы конструкция вязки не поехала. Иначе она будет неровная, а должна быть идеальная. Это невозможно. Я предложила попробовать за мой счет — и в итоге получилось. Сейчас я бы сказала: нет, это слишком сложно, это невозможно. Но вот на этих «невозможно» от необразованности, как говорится, иногда что-то получается!

Возьмем нашу фишку. У нас есть бриллиантовый воротник весом 100 карат. Бриллианты между собой скреплены тоненькими металлическими колечками. При этом украшение невесомое — вот это мне нравится. То есть вот эта вязка — наша фирменная штука, потому что просверленных бриллиантов много, камни сцеплены друг с другом, но эффекта кольчуги нет. Украшение собрано сплошным полотном.

— И все-таки: почему ты решила заняться ювелиркой, а не, например, одеждой? Ты ведь сама говоришь, что в одежде все гораздо проще.

— Не проще, а больше выбора с точки зрения дизайна.

— Да, и тоже есть технологии. А ты себя ограничила своими же руками?

— Я не люблю одежду, я не художник, не модельер. А вот камни люблю очень. И когда мне говорят, что lab grown — камни без жизни, я верю, что это неправда. Могу сидеть и часами любоваться бриллиантом. Для меня это сродни медитации, какое-то общение с камнем. Недавно отдыхала в Дубае и несмотря на то, что у нас молодой бренд, практически каждый день встречала клиенток в наших украшениях. И это круче любого другого удовольствия! Видеть, что люди разбираются и что им нравится то, во что ты вкладываешь душу!

ВАЖНО

Кстати, с недавних пор в нашей стране есть еще одна причина, по которой я бы советовала быть осторожным с крупными тратами в плане натуральных бриллиантов, например. Ни для кого не секрет, что при пересечении границ ты обязан задекларировать ценности свыше 10 000 долларов. Что изменилось в 2021 году? В связи с изменениями в Федеральном законе от 10.12.2003 N 173-Ф3 (ред. от 24.02.2021) о «Валютном регулировании и валютном контроле» (с изменениями вступил в силу с 28.02.2021), фокус внимания фискальных органов переключился с компаний на физических лиц. Эффективно заработал международный информационный обмен. ФНС России активно открывает выездные налоговые проверки в отношении физических лиц. То есть если вы декларируете свои драгоценности на «круглую» сумму, то скоро информация автоматически будет попадать в списки уже созданной специальной налоговой № 10 для состоятельных клиентов.

Общие тенденции 2021-го по контролю за доходами физических лиц набирают обороты. Соответственно, если клиент декларирует на выезде украшения на большую сумму и у него нет подтверждения происхождения этих украшений — (чека) о том, что они куплены в России или уплаченной таможне пошлине, если они куплены не в России, — к нему возникнет вопрос. Пока что налоговая интересуется только очень богатыми людьми, но что будет дальше? Выхода два: либо не декларировать и не возить ничего с собой, либо покупать выращенные бриллианты, на которые цены в разы меньше. Причем покупать их официально, с чеком из магазина. Кстати, наивный ответ вроде «мне подарили» не спасет. Либо приведи любовника, и он пусть докажет, откуда у него деньги, либо неси ответственность сама. (Улыбаясь.)

— Кстати, а что касается муассанитов? Несколько моих знакомых, которые считают, что хорошо в этом разбираются, считают, что муассаниты и lab grown — одно и то же.

— Нет, конечно. Муассанит — это по сути фианит более высокого качества. То есть он максимально приближен по видимости к бриллианту, но все равно будет отличаться переливом света, да и по твердости это не бриллиант. А lab grown — абсолютный бриллиант. Разница только в месте происхождения.

Муассанит, кстати, дорого стоит. Недавно у знакомой потерялась сережка, и она, чтобы мужа не расстраивать, попросила временно поставить муассанит. Я с этими камнями не работаю, начала искать в Москве и узнала, что 2,5 карата стоит около 150 тысяч рублей. Если честно, была в шоке — это же абсолютная бижутерия, а lab grown — нет. Люди не понимают разницы, в некоторых вопросах мы очень необразованные. Когда дело касается технологий, это обидно. В США lab grown уже очень давно популярен.

— Как твой бьюти-бизнес переживает твое…

— Отсутствие? (Смеется.)

— Ну, не отсутствие, но теперь ты уделяешь ему меньше времени.

— Этот бизнес так или иначе уже стоит на рельсах, а ювелирный — требует максимум моего внимания, конечно. Поэтому я большую часть нахожусь в ювелирном, а в Privé7 у меня есть доверенная подруга жизни, которая за все отвечает, когда меня нет, но я приезжаю и мы вместе регулируем процесс. Сейчас мы полностью сменили руководство — в один день, и сейчас мне все нравится, а что будет дальше — посмотрим. Жизнь такая штука…

— Да, мы все планировали много всего, а потом наступил…

— Я вообще ничему не удивляюсь. Может быть, на днях ты видела у меня в «Инстаграм* (*Meta Platforms Inc. (Facebook, Instagram) — организация, деятельность которой признана экстремистской, запрещена на территории Российской Федерации)»: недавно у нас случилось колдовство. В горшки с туями, которые стоят перед входом в салон, закопали три православных крестика, мусульманскую хамсу и еще какой-то амулет. Я к таким вещам спокойно отношусь, потому что считаю: кто не верит, на того и не действует. Но у меня очень православная семья, близкие за нас круглосуточно молятся, поэтому… Я уверена, что люди, которые занимаются такими вещами, делают хуже только себе.

— Но ты же понимаешь, что многие, даже те, кто с тобой дружат, и раньше тебе завидовали… Одно дело, когда все равны, а потом вдруг у одной подруги появляется бизнес, который резко идет в гору. Сначала у тебя были салоны, теперь еще и ювелирный бизнес. Теряешь ли ты друзей на этом фоне?

— Когда я начинала ювелирный бизнес, даже моя лучшая подруга в него не верила. Все относились к этому скептически. Но я точно знаю одно: чтобы бизнес получился, нужно в него верить самому, и верить на 100%. У меня никогда не было ни доли сомнения, куда я буду двигаться и как. И я не прогадала, мы прекрасно работаем, меня вообще все устраивает.

Что касается зависти, после рождения ребенка у меня сильно сузился круг общения — не потому что я кого-то не люблю, у меня просто нет времени. Я работаю и стараюсь как можно раньше уехать с работы, чтобы успеть хоть какое-то время побыть с ребенком до сна. Поэтому я не знаю, что там у кого происходит. Может быть, мне отчасти это и неинтересно сейчас, я настолько кайфую, наслаждаюсь дома с пупсиком и работой.

— Часто говорят, что рождение ребенка забирает у женщины много сил, но дает ей мощную энергию. Ты согласна?

— Да, но есть нюанс. Я оптимист по жизни, не склонна к каким-то депрессиям, при этом очень ответственный человек. На мне лежит ответственность за огромное количество людей, за реализацию планов, за все. Плюс надо понимать, что ювелирка — очень нервная работа. Например, человек хочет заказать какой-то камень и сделать кольцо. Мы всегда указываем в договоре, что это займет 60 рабочих дней, но чаще получается привезти быстрее, в зависимости от того, из какой страны, плюс время на таможенное оформление. Мы можем сказать клиенту: «Да, 60 дней, но, скорее всего, мы через три недели привезем». А потом раз — таможня задерживает. То есть мы обозначенные в договоре дни не превышаем, но человек уже ждет и начинается: «А где? А что?» И я настолько это не люблю, что у меня начинается нервный срыв. Я звоню на таможню, а толку? Плюс ответственность за ребенка. Конечно, начинаешь больше думать о будущем, чем раньше. Раньше ты жил сегодняшним днем, и работа, и заработок для тебя были чем-то азартным, а сейчас, конечно, некоторые вещи не делаешь.

— А что еще ты поменяла?

— Почти убрала алкоголь, например: после родов испортились «отношения» с ним, у меня пропадает память после первого бокала, и мне это совсем не нравится. Поэтому проще не пить совсем. Спортом стала заниматься, с огромным кайфом хожу на теннис. На интервью как раз приехала после тренировки. Ребенок очень сильно меняет жизнь — безусловно, позитивно. Например, перед тем как я поехала в Дубай отдохнуть, у меня был такой период сильнейшей усталости, вдохновения не было вообще, нужно было отдохнуть, чтобы перезагрузиться. Я приходила домой, и у меня был единственный антидепрессант — ребенок. Если бы не он… Мне прямо иногда хотелось всем сказать: я увольняюсь, ухожу от вас! (Смеется.)

— Это мне знакомо! Но в собственном бизнесе уволить себя вряд ли получится…

— Как раз это и сложно. Иногда хочется побыть слабой женщиной, сказать: «Все, я теперь домохозяйка, больше ничего не хочу, я устала!» Но ты понимаешь: у кого ты уволишься? И вот ты думаешь: какой ужас, я уже никогда не смогу быть нормальной женщиной. На мне такая махина, такая ответственность… С другой стороны, раз взвалила — неси с улыбкой и выжимай из всего этого максимум!

23 августа 2021

Татьяна Сабуренкова для раздела PostaБизнес