В прокат вышел приключенческий блокбастер «Иерей-сан. Исповедь самурая» по сценарию Ивана Охлобыстина. Он же сыграл в фильме одну из главных ролей. Возможно, эта работа станет последней в творчестве актера — он собирается вернуться к церковной службе.
В интервью Posta-Magazine Иван Охлобыстин
говорит о проблемах современного кино,
загадочной русской душе и институте брака.
Интересный человек и самобытный актер с яркой и узнаваемой манерой игры, Иван Охлобыстин еще и увлекательный собеседник, в запасе у которого масса прекрасных историй. Наверное, поэтому он все чаще снимается в фильмах по собственным сценариям, причем сюжеты в них, как правило, близки к религиозным. Как, например, в приключенческой картине «Иерей-сан. Исповедь самурая», повествующей о священнике японской православной церкви.
Роль главного негодяя в фильме досталась самому Охлобыстину, хотя, как он утверждает, изначально предназначалась для Никиты Михалкова. Тот отказался, сославшись на занятость, пришлось Ивану играть самому. «Негодяев играть легче, — признается он. — Еще оставшийся с советских времен штамп отрицательного обаяния у нас работает безотказно. А хорошие — они все с картонными лицами. Да и не стремился я никогда к главным ролям, тем более положительным. Я слишком рациональный человек для этого».
«Вот так все просто и получается? — спрашиваю скептически. — Придумал Иван Охлобыстин сказку, написал ее и перенес в кинореальность, сыграв того, кого захотел». «Да, именно так!— убеждает Охлобыстин. — Это приключение, которых в нашем кино очень не хватает. Плюс интуристам надо показать, как надо снимать кино». И хохочет. Он вообще очень много и заразительно смеется — веселый человек. Ну а начали мы наш разговор, естественно, с кино.
Posta-Magazine: В последнее время появляется все больше хороших российских фильмов, но мрачного и странного кино все еще немало. С чем это связано, как вы думаете?
Иван Охлобыстин: Кино — это искусство изображать действительность, а она сейчас — абстрактна. То есть она вовсе и не действительность, она больше на абсурдность похожа. Смотрите, вот о чем снимали во времена застоя? Об одиноких судьбах, безответной любви, о поисках себя — сейчас все эти вопросы тоже актуальны, но они прикрыты вопросами нереальными — большими и бессмысленными. Люди живут в хаосе, они ошарашены, не понимают, что происходит. Поэтому и в кино выражать нечего.
— Мы говорим об отечественном кино?
— Да, о нашем. Американское кино сделало Америку. А наше пытается их копировать. Но любая копия — это все равно копия. Бывают редкие исключения, когда выходят нормальные фильмы. Пока у нас не будет нормального государства, у нас и кино нормального не будет. Потому что из ничего не может выйти ничего.
— Ох уж эта загадочная русская душа. Вот, кстати, в чем эта загадка, на ваш взгляд?
— В том, что изначально каждый русский человек понимает, что смысл жизни в самой жизни. Мы единственный народ в мире, которому не требуется никаких дзен-откровений и просвещений, потому что каждый из нас от рождения просвещен. Мы живем теми чувствами, которыми живем сейчас.
— И еще очень любим страдать и заниматься самобичеванием.
— Русский человек, по моему мнению, только в двух вариантах может быть русским — либо святой, либо герой. Не гражданин, не обыватель, не налогоплательщик, а боец. Если женщина, то на танке, под танком, вне танка, как угодно. Когда воевать не с кем, мы киснем. На самом деле не существует такого народа, похожего на наш, с которым можно вот так сердечно и нормально проводить время без ощущения того, что оно проходит впустую. Ну ирландцы, возможно, и японцы.
Кадр из фильма «Иерей-сан. Исповедь самурая»
— А вы герой или святой?
— — А это только со стороны понятно и по поступкам. Я лично с собой не общаюсь, побаиваюсь. У меня до некоторых пор дома и зеркал-то не было.
— Как это? У вас же девочки растут?
— Ну вот их это как-то тоже не очень интересовало. Было зеркало в ванной, и они подпрыгивали, чтобы посмотреть, эк они хороши, но большое зеркало появилось в доме случайно — Оксанка (Оксана Арбузова, жена Ивана. — Прим. ред.) увидела стенной шкаф с зеркалами и сказала, что надо поставить его, чтобы так не висели куртки, чтобы красивенько было.
— Подождите, а зеркал по каким-то убеждениям у вас не было или просто не нужно?
— Да просто не надо было. Оксанка такая, я такой. Зубы чистим, да, умываемся. А когда я одевался, я всегда смотрелся в телевизор, там все видно (смеется).
Иван Охлобыстин с дочерьми
— Вот интересно, у вас есть склонность поучать окружающих. Рассказывать им, например, что зеркала никому не нужны?
— Вы знаете, больше поучают меня на самом деле. Меня окружают весьма добропорядочные граждане. Я из них самый неупорядоченный, и они меня воспитывают.
— И вы не сопротивляетесь?
— Нет. Это живой организм. Я верю в коллективное бессознательное, в разум улья. В одно время дочка Варя взялась собирать глянцевые журналы — со всякими папиными интервью. В итоге Оксанка со страшным криком «Вы загадили мне пространство!» все это дело выбросила. Вот она у нас главная по поучительству.
Большая семья Ивана Охлобыстина
— Вы с женой уже больше 20 лет вместе живете душа в душу. А вообще какую роль женщины играли в вашей жизни? Помогали или мешали?
— Определяющую. Женщины мне всегда помогали, мне везло, начиная с юношеских, послеармейских лет. Я влюблялся и ухаживал за очень достойными, и каждая из них была красавицей, умницей и лучше меня на несколько планок. И это я сейчас не утрирую. Видимо, в каждой женщине это заложено, что она должна какое-нибудь чудовище слюнявое, гадкое, царапающееся привести в цивилизованный вид.
Ну а потом, для кого жить — не для себя же? Если бы это было так, я бы не здесь был, а сидел где-нибудь в горячей точке. Я для Оксанки, для детей. Но тоже не фанатично — это будет неправда. Потому что думаешь и о друзьях, и о происходящем. Но все-таки именно женщина приводит к жизненному оптимуму. Вот идет мужик, а барышня за ним, чтобы не попасть в капкан. А когда они приходят домой — он идет за барышней, чтобы не сесть на горячую сковородку.
— Если бы не Оксана, то какая она — женщина вашей мечты?
— Тоже какая-нибудь маньячка ненормальная, воинствующая.
Оксана Арбузова в фильме «Авария — дочь мента»
— Которая сидела бы вместе с вами в горячей точке?
— Вроде того. Мне такой тип женщины нравится — энергичный. Знаете, поговорка такая есть: «Никогда не забывай, детка, что я не ухажер, а насильник — сопротивление приветствуется».
— Мне кажется, вы оба сумасшедшие. На фотографиях такие смиренные, а на самом деле все не так.
— Так Оксанка — это же стихия, Пандора! (Хохочет.)
— Вы, кстати, никогда не рассказываете, как ухаживали за ней. Почему?
— Да потому что это длилось минуты две, наверное.
— Искра пробежала — и готово?
— Да, до этого я ее видел две минуты во время первого знакомства, и то не могу вспомнить, как это было. Во второй раз, помню, в Доме кино увиделись, я сидел в вестибюле, она пришла, и я вспомнил ее по тому первому случаю. А третий случай произошел в «Маяке» (ресторан в театре Маяковского. — Прим. ред.), она сидела с однокурсниками, получила аккредитацию на Московский кинофестиваль и отмечала это с друзьями. Я вошел, увидел ее, подошел и говорю: «Мадемуазель, а не предпринять ли нам с вами романтическую поездку по ночной Москве?» Помню, на ней была смешная вязаная до пола штука. И два бородача рядом. А перед ними граненые — тогда они только начали возвращаться — «мухинские» стаканы, полные под каемочку водки. И она, выдохнув, одним глотком выпила стакан, подняла на меня глаза и ответила: «Почему бы и нет, если вы обещаете отвезти меня домой». И я ответил: «Клянусь!» И отвез. Правда, к себе. Так с тех пор и живем.
Оксана Арбузова и Иван Охлобыстин
— А до этого вы были ловеласом или всегда знали, что появится одна-единственная?
— Никогда не был. Нет, я всегда женщин любил, они все красивы и желанны. Все, что думают несколько миллиардов остальных мужиков, все это же думаю и я. Но с другой стороны, отношения мне интересны в продолжении. Секс — ну да. Но это же все одинаково, и ничего нового не придумаешь. Хоть пилой пили, и то старая. И было сорок раз. Поэтому самое интересное, что можно извлечь из отношений, — это их развитие. Которые, со временем раскрываются как книга, ты читаешь человека, вы сублимируетесь друг в друга. Это высокий уровень чувств. Случайные отношения не так интересны. Перед пацанами я никогда не хвастался. Сначала долгое время было нечем (смеется), а потом, когда все встало на свои места, стало уже неудобно.
— Ваши дочери уже совсем взрослые, как прививаете им правильное отношение к мужчинам?
— Я не думаю, что это можно привить беседой. Они извлекают это из личного опыта, глядя на нас с Оксанкой и на окружающих. Но самое большое влияние оказывают отношения родителей, тем более сейчас, когда одни мальчики на уме. Я пытаюсь что-то строгое на лице изображать, конечно, но надолго меня не хватает. Однажды утром я проснулся от того, что надо мной ругаются и спорят три взрослые тетки. Только через пять-шесть секунд понял, что две из них мои старшие дочери и третья — Оксанка. И, самое главное, я в их споре вообще не присутствую. То есть они пришли в мою комнату, встали надо мной и обсуждают, кто поедет первый на химию, а кто на математику. И тут я подумал: «Вот я и стал взрослым».
— Вы можете представить, что кто-то из ваших дочерей повторит судьбу ваших родителей, у них ведь была большая разница в возрасте?
— Очень не хотелось бы. Во-первых, моя мама была несчастлива. Да, отец в свои 70 выглядел прекрасно, ну и что? Когда они разошлись, ей очень сложно было найти себе пару. Мой отец был эрудит, он был веселый, настоящий герой — а это большая редкость. И на то, чтобы потом найти кого-то, у мамы ушло 20 лет. Второй раз она вышла замуж в 40 лет, и этот брак оказался неудачным. То есть в этом отношении она никогда не имела счастья. Поэтому такого своим детям я бы не пожелал. Что касается отца, тут все понятно. С другой стороны, ну а что я смогу сделать в случае чего?
Эволюция Ивана Охлобыстина
— Как думаете, это судьба — если человек каждый раз несчастлив в браке?
— Это отсутствие общей культуры. Мы ко всему привыкаем, но иной раз расставляем приоритеты не на тех вещах. Красота, ум, остроязычие. Не на том зацикливаемся. А то, на чем надо зацикливаться, не имеет обозначения. Нужно просветить общество в этом отношении, чтобы люди не были несчастными. Потому что они не знают, где искать. Потому что потом находят себе барышни парня, а он альфонсом оказывается. Прям замечательный, как кот, — что захотела, то и сделал. Но пьет. И бьет еще. Наверное, дело тут в отсутствии воспитания. Потому что нам столько лет прививали, что нужно быть свободными, а от чего — не сказали.
— Но институт брака претерпевает сегодня серьезные изменения. Он уже не так важен и священен, что ли.
— Я так не думаю — все само собой уладится, природа сделает это за нас. Наши с Оксанкой ценности будут передаваться нашим детям. Если что-то на этой планете и меняется, то за миллионы лет и всегда в лучшую сторону. Я думаю, надо просто относиться друг к другу аккуратнее. Потому что каждый из нас имеет слабое место, совершенных людей не существует. Я бы сказал — мы совершенны в своем несовершенстве.
Иван Охлобыстин
