В Музее русского импрессионизма открылась выставка «Импрессионизм в авангарде», демонстрирующая влияние французской живописи рубежа XIX–XX веков на русское искусство.
На двух этажах музея представлено более шести десятков импрессионистических работ русских авангардистов, среди которых — Михаил Ларионов и Наталья Гончарова, Аристарх Лентулов, Петр Кончаловский, Казимир Малевич и многие другие.
Расцвет французского импрессионизма, зародившегося в 60-е годы XIX века, приходится на 1880–1890-е годы. В нашей стране о новом искусстве стали постепенно узнавать в конце столетия, а широкое распространение в русской живописи он получил только в 1900-е. В России начала XX века термин «импрессионизм» понимался широко, зачастую включая в себя и последующие направления: пуантилизм, фовизм, сезаннизм и зарождающийся кубизм.
Павел Кузнецов. Розы в саду. Начало 1940-х
Многие русские авангардисты прошли через увлечение импрессионизмом, который стал для них трамплином к переосмыслению живописи и ее задач, как это было в случае с Казимиром Малевичем, Михаилом Ларионовым, Давидом Бурлюком и другими. Огромную роль в формировании русских художников начала прошлого века сыграла коллекция французских импрессионистов Сергея Щукина, которую они с трепетом и прилежанием изучали, осваивая неакадемические приемы. Если в конце XIX века импрессионизм воспринимался преимущественно как живописная манера, позволяющая передавать игру света и непосредственность впечатления, то в 1900-е годы приходит понимание его революционной сути — принципиального права художника на субъективный взгляд.
Александр Богомазов. Портрет Ванды. 1907-1908
|
Петр Кончаловский. Дом в Белкине. 1907 |
Александр Куприн. Дерево. Середина 1900-х |
Алексей Кокель. Портрет мальчика. 1910-е
Выставка открывается ранней импрессионистической картиной Ларионова «Прогулка» (1907–1908) из частной коллекции Валерия Дудакова, которая впервые экспонируется в своем первоначальном виде — по неизвестным причинам она долгое время была разделена на две части, каждая из которых на протяжении XX века жила собственной жизнью. В ней также заметен след фовизма и наивного искусства, влияние которых Ларионов испытывал в этот период.
Михаил Ларионов. Прогулка. 1907-1908
Михаил Ларионов. Натюрморт с розами. 1920-е
Михаил Ларионов. Женщина на скамейке. 1902
Неподалеку — «Сирень» Натальи Гончаровой, написанная в 1906 году, спустя два года после ее обращения к живописи. Изначально Гончарова обучалась скульптуре, но под влиянием своего будущего мужа Михаила Ларионова перешла в мастерскую живописи Константина Коровина Московского училища живописи, ваяния и зодчества. Как она вспоминала в разговорах с Мариной Цветаевой, тот убеждал ее «раскрыть глаза на собственные глаза: „У вас глаза на цвет, а вы заняты формой“», — говорил он ей. На этой картине эксперименты с цветом — тончайшими оттенками лилового, фиолетового, розового — сочетаются с интересом к фактуре и форме: пышные цветы сирени кажутся одновременно тяжелыми и невесомыми.
Наталья Гончарова. Сирень. 1906
|
Николай Кульбин. Цветы. 1910 |
Александр Куприн. Натюрморт. 1930 |
Антонина Софронова. Портрет дочери в белой накидке. 1939
Здесь представлены и несколько работ эпатажного отца русского футуризма Давида Бурлюка — лиричные пейзажи раннего периода, многие из которых были написаны в Чернянке, где его отец служил управляющим в имении графа Мордвинова. В них довольно сложно признать «широкого и жадного», «большого бурного Бурлюка», как его называл Алексей Кручёных. Меж тем его путь художника начинался именно с импрессионизма, в котором он видел «надежду русской обновленной живописи».
О ключевой роли импрессионизма в формировании русских авангардистов можно судить, среди прочего, и по воспоминаниям Василия Кандинского, в которых есть такие слова: «К этому времени относятся два события, наложившие печать на всю мою жизнь. Это были: французская импрессионистская выставка в Москве — и особенно „Стог сена“ Клода Моне — и постановка Вагнера в Большом театре — Лоэнгрин… Смутно чувствовалось мне, что в этой картине нет предмета. С удивлением и смущением замечал я, однако, что картина эта волнует и покоряет… Но что мне стало совершенно ясно — это не подозревавшаяся мною прежде, скрытая от меня дотоле, превзошедшая все мои смелые мечты сила палитры». В экспозицию вошел «Морской пейзаж» (1902) Кандинского — небольшая, написанная пастозными мазками картина из коллекции ММОМА: прозрачный воздух, постоянно, в зависимости от угла зрения, меняющиеся оттенки моря и как будто растворяющиеся вдали дома.
Давид Бурлюк. Летний пейзаж. 1910-е
Александр Куприн. Пейзаж. Крым. 1930-е
Василий Рождественский. Отузы. Крым. 1923
Есть здесь и «амазонки русского авангарда» — Александра Экстер, Надежда Удальцова и Ольга Розанова, — и совершенно неожиданный Кузьма Петров-Водкин с залитыми солнцем африканскими пейзажами. Широко на выставке представлен Роберт Фальк, среди картин которого и особенно символичная для этого проекта «Женщина, лежащая под портретом Сезанна» (1929).
Экспозицию дополняют инсталляции с фрагментами репродукций ключевых работ русского авангарда, которые одновременно создают архитектуру выставки, направляя зрительское внимание (пространственные решения — вообще сильная сторона всех выставочных проектов музея). Традиционно качественную выставку с сильной исследовательской базой — в нее вошли работы из 14 музеев и 17 частных собраний — сопровождает образовательная программа с многочисленными лекциями и экскурсиями. Кроме того, 7 и 8 июня в музее проходит первая международная конференция «Импрессионизм в авангарде» с участием российских и зарубежных искусствоведов, доступная для широкой публики по предварительной регистрации. Настоятельно рекомендуем не упустить редкий шанс.
Роберт Фальк. Женщина, лежащая под портретом Сезанна. 1929
|
Роберт Фальк. Крым. Ай-Тодор. Розовый капот. 1908 |
Алексей Явленский. Гора. 1905 |
Наталья Удальцова. Весна в деревне. 1947
Детали
Выставка работает до 19 сентября
Музей русского импрессионизма, Ленинградский пр-т, 15, стр. 11
