В московском Еврейском музее открылась первая в России выставка одного из самых значимых и дорогих современных художников — немецкого абстракциониста Герхарда Рихтера, которого многие искусствоведы считают не просто авторитетом, но лучшим из ныне живущих живописцев.
Герхард Рихтер. Из серии «Ноябрь», 2012 г.
Концепция выставочного проекта
«Абстракция и образ» принадлежит британскому искусствоведу Полу Мурхаусу, старшему куратору отдела искусства XX века Национальной портретной галереи в Лондоне.
Абстракции Герхарда Рихтера многослойны в буквальном и символическом смыслах. Каждая его работая — это глубокое исследование взаимоотношений образа и реальности, видимого и невидимого, чувственно познаваемого и представляемого. «У меня нет причин не доверять реальности, о ней я почти ничего не знаю, — говорит художник. — Я не доверяю изображению, которое транслируют нам наши несовершенные и ограниченные чувства».
Нередко за абстрактным живописным слоем скрывается фигуративное изображение. Это вовсе не игра в прятки — рассматривая его работы, то и дело ловишь себя на мысли, что в них зашифрован какой-то секретный код жизни, ее фундаментальная основа, начало и конец подобно тому, как в ДНК запрограммированы жизнь и смерть одновременно.
Герхард Рихтер. «Биркенау», 2014 г.
Центральную часть экспозиции занимает созданная в 2014 году серия из четырех крупноформатных полотен «Биркенау», в которой особенно ярко проявляется его идея о невозможности изображения реальности. Куратор выставки Пол Мурхаус подводит нас к копиям фотографий, тайно снятых в 1944 году евреем из зондеркоманды Освенцима, задача которой, как известно, состояла в сопровождении других узников лагеря в газовые камеры и уничтожении трупов после казни. На снимках практически не видно деталей, лишь на одной — группа изможденных, обреченных на смерть людей вдалеке, на других — лес. Заваленный горизонт на сделанной явно вслепую фотографии — как невольная и оттого еще более жуткая метафора перевернувшегося мира.
|
Куратор выставки |
«Герхард Рихтер сделал слайды с этих фотографий и спроецировал на два центральных полотна их изображения, скопировав их с помощью угля. — рассказывает Пол Мурхаус. — То есть документальные образы реальных событий живут внутри картин, словно привидения». «Затем он создал четыре черно-белых фигуративных фотокартины со снимков 1944 года, — продолжает куратор, — но три месяца спустя Рихтер понял, что созданные им образы даже приблизительно не передают всего ужаса той трагедии. И тогда он пришел в студию и нанес поверх реалистичных изображений абстрактный красочный слой, который он потом еще долгое время дорабатывал. Изначально эти картины с преобладанием серого были гораздо более яркими».
Ровно напротив живописных полотен — их фотографические копии в полную величину, практически неотличимые от оригинала. А на соседней стене сложносочиненная мозаика из фотофрагментов все тех же полотен. Все вместе это складывается в некий калейдоскоп, в котором реальность и образ постоянно меняются местами, трансформируются, обрастают новыми смыслами и ассоциациями. Абстракции Рихтера заставляют работать воображение, что наделяет его работы огромной силой воздействия, особенно сейчас, в эпоху переизбытка образов, нескончаемый поток которых притупляет восприятие и эмоции.
Герхард Рихтер. «Агада», 2006 г.
Другая важная работа последних лет — «Агада» 2006 года, которую Пол Мурхаус называет «самой совершенной картиной современности». Агада — это сакральный текст иудаизма, повествующий об освобождении евреев из египетского рабства и содержащий наказ рассказывать о тех событиях в первую пасхальную ночь. Герхард Рихтер не религиозен и критически относится к любым верованиям — тогда почему он берется за эту тему? И здесь мы снова сталкиваемся с многослойной реальностью и представлениями о ней. События, правдивость которых мы не можем ни подтвердить, ни опровергнуть, тем не менее являются непреложным фактом для верующего, а вокруг рассказов о них выстраивается жизнь сотен поколений людей и иерархия отношений: физического и метафизического, прошлого, настоящего и будущего. Следуя взглядам по изгибам линий «Агады», действительно ощущаешь ее невероятную энергетику, тайну, собственную внутреннюю жизнь, которая обнаруживает себя не только и не столько в динамике изображения, сколько в чем-то невыразимом, что не поддается объяснению.
Герхард Рихтер. «Серое», 1973 г.
В числе значимых работ зрелого Рихтера выставлена картина «Серое» 1973 года. Если в 1960-е он писал фигуративные картины, основанные на фотографиях: портреты, пейзажи, натюрморты и городские пейзажи — то в 1970-е Герхард Рихтер переходит к чистой абстракции, которая, как покажет все его дальнейшее творчество, совсем не однозначна, как это может выглядеть на первый взгляд.
Принты и зарисованные, покрытые лаком фотографии, авторские цифровые версии ранних работ Рихтера — многие из них предстают в виде серий, развешанных по стенам в виде длинных лент, что задает определенный ритм и направление восприятия или, скорее, путешествия по его миру цвета, линии и формы. Включаясь в это движение, ты как будто теряешь часть своей свободы, подчиняясь замыслу художника и силе созданных им образов. Ты все ждешь, что они приведут тебя из А в Б — но в мире не существует прямых дорог, как нет и пункта конечного назначения. Это лабиринт, сад расходящихся тропок, где все реально и ирреально одновременно. А Рихтер, могущественный демиург и скромный проводник, ведет зрителя по этой тонкой грани, как дантовский Вергилий, оставляя без ответа вопрос: кто или что движет им?
Герхард Рихтер. Из серии «Ноябрь», 2012 г.
Герхард Рихтер. Из коллекция «Абстрактная живопись», 2016 г.
Детали от Posta-Magazine
Ул. Образцова, 11, стр. 1А
www.jewish-museum.ru
