Где бы вы ни проводили новогодние праздники — в путешествии или дома под пледом, — эти книги станут вашими добрыми компаньонами, наполнив зимние каникулы удивительными эмоциями.
«Уютный» роман Фредрика Бакмана, одиссея легендарной Патти Смит или перипетии семейной Драмы авторства Жоэля Диккера — с каждой из книг вы проживете, нет, не маленькую, а настоящую, полнокровную жизнь.
Сюзанна Кларк. Джонатан Стрендж и мистер Норрелл
СПб.: Азбука, Азбука-Аттикус, 2016. Перевод с английского Е. Доброхотовой-Майковой, М. Клеветенко, А. Коноплева, С. Самуйлова
Отменно длинный, длинный, длинный роман про лондонских магов, вершивших в начале XIX века историю родной Англии, а заодно и всей Европы. Уже немало было сказано о том, что единственный роман Сюзанны Кларк, по сути, есть волшебная сказка для взрослых; однако «взрослость» здесь определяется не количеством прожитых лет, а терпением и усидчивостью — «Стренджа и Норрелла» невозможно прочесть на одном дыхании, для этого романа нужно время, а иногда и определенные волевые усилия. В книге более восьмисот страниц, она полна неявных отсылок и скрытых цитат, а также частых и обстоятельных сносок, которые не только проясняют и дополняют историю, но служат в некотором смысле потайными лазейками в созданную Кларк вселенную — пропускать и пролистывать их нельзя ни в коем случае. Несмотря на густонаселенный полнокровный мир, вырастающий из этих страниц, и вроде бы богатый событиями (в том числе глобально-историческими, но следует помнить, что перед нами альтернативная история) сюжет, общая интонация романа и его мелодия неспешны. Тех, кто ждет от этой книги динамики и сюжетных твистов, неизбежно постигнет разочарование. Пройти с героями от начала до конца возможно лишь при том условии, что вам действительно захочется провести несколько вечеров в компании именно этих джентльменов и вы заранее согласитесь с тем, что автор не будет вести вас за руку от начала к концу. Вы просто усядетесь все вместе у открытого огня и будете потягивать эту историю неспешным глотками, как старый портвейн, припрятанный в домашнем погребе для особого случая.
|
|
Яна Вагнер. Кто не спрятался. История одной компании
М.: Редакция Елены Шубиной, 2017
Бывает так: последняя вспышка сознания жертвы перед тем, как человек, обернувшийся черной тенью, совершит неизбежное. Дальше обрыв, интервал, монтажная склейка. Или так: несколько мгновений из жизни преступника перед тем, как он взведет курок, занесет нож, сомкнет пальцы. А то и вовсе — мы просто узнаем: совершено убийство. Так или иначе, детектив часто начинается с факта смерти некоего незнакомого нам человека, и мы, читатели, принимаем это как данность, более того заранее внутренне с этим соглашаемся и не без азарта ждем. В начале нового романа Яны Вагнер — не смерть, а умирание. Мы проживаем вместе с одной из героинь ее последние минуты, описанные с такой достоверностью (впрочем, откуда нам знать, мы-то не умирали; и тем не менее, от ощущения, что, да, именно так оно все и происходит, не отделаться), что относиться к этой книге как к очередному самолетному развлечению не получается. Что-то смещено, что-то сдвинуто в сторону первобытной, животной жути, так хорошо знакомой каждому из нас в детстве и чаще всего забывающейся годам к восемнадцати. Пожалуй, именно по-детски непосредственное отношение не только к смерти, но вообще ко всему происходящему, делает эту историю в духе Агаты Кристи — убийство, отрезанный от внешнего мира дом, группа людей, которым поневоле предстоит самим во всем разобраться, — помимо всех прочих достоинств, очень точным высказыванием именно о природе страха. О том, во что он способен превратить пышущее жизнью, здоровьем и молодостью человеческое существо. О том, как страх, по сути, уничтожает человека гораздо раньше, чем за ним действительно приходит смерть.
|
|
Патти Смит. Поезд М
М.: Corpus, 2016. Перевод с английского С. Силаковой
Несмотря на то что в «Поезде М» Патти Смит (главной панк-рок-певицы XX века, а в двадцать первом — лауреата Национальной книжной премии США за документальный роман «Просто дети») описано множество путешествий, эта странническая книга важна не только и не столько из-за проступающих сквозь страницы маршрутов. «Поезд М» — временами обстоятельный и вдумчивый, а порой сбивчивый и ускользающий, как сновидение, рассказ о жизни, по большей части отошедшей в прошлое. Однако прошлое здесь нужно не для того, чтобы постоянно с ним сверяться, оно лишь подпитывает настоящее, и чем богаче одно, тем насыщеннее другое. Будущего же нет вовсе. Есть связанные с ним мысли, есть определенные планы, над осуществлением которых, возможно, предстоит поработать. Но любые прогнозы и мечтания — лишь лепет, чепуха, обман внутреннего зрения. Потому что мечта или даже просто праздное проговаривание возможных событий завтрашнего дня иссушает день сегодняшний. И лишь в непреходящей, чуть ли не монашеской сосредоточенности на текущем моменте кроется подлинная вовлеченность в то, что мы и называем жизнью — не миг между прошлым и будущим, но плоскость, центр которой неизменно совпадает с положением секундной стрелки на циферблате.
|
|
Фредрик Бакман. Вторая жизнь Уве
М.: Синдбад, 2017. Перевод со шведского Р. Косынкина
Дебютный роман Фредрика Бакмана, вышедший в Швеции в 2012 году и принесший автору всемирную известность. История пятидесятидевятилетнего мужчины, у которого некоторое время назад умерла жена, а потом его, вдобавок ко всему, принудительно отправили на пенсию. Уве одинок и замкнут в себе, дни его безрадостны, освободившееся время совершенно нечем занять. Он слоняется по поселку, сперва один, позже — в компании приблудившегося кота, и время от времени пытается покончить с собой, впрочем, каждый раз безуспешно. Свести счеты с жизнью мешают то новые соседи, то старые незажившие обиды, а то и вовсе тот самый кошак, который вечно отирается поблизости. Уве любит свой старенький синий «сааб», картошку с мясом и чтобы в доме был порядок. Не любит госслужащих, карликовых собак и когда жена меняет прическу. Точнее, раньше не любил, а сейчас все бы отдал, чтобы провести рукой по ее волосам. Однако особенной книгу Бакмана делает не вся эта, в общем, вторичная, хоть и обаятельная, скандинавская милота с горчинкой. В определенный момент начинаешь понимать: история, на самом деле, вовсе не о пожилом самоубийце-неудачнике, а о человеке по эту сторону обложки, прямо сейчас держащем книгу в руках. Твоя собственная реакция на слова и поступки героев «Второй жизни Уве» — какая-то очень важная, прежде недоступная правда о тебе самом.
|
|
Оливия Лэнг. Одинокий город. Упражнения в искусстве одиночества
М.: Ад Маргинем Пресс, 2017. Перевод с английского Ш. Мартыновой
Все мы боимся одиночества и вместе с тем — кто-то в большей степени, кто-то в меньшей — поголовно им заражены. По словам психолога Роберта Вайсса, одиночество есть «хроническое заболевание без положительных черт». Как мы выходим из болезни или же как учимся с ней сосуществовать — вот что важно. Автор «Одинокого города» Оливия Лэнг, взяв за основу личный опыт (в тридцатилетнем возрасте она провела множество выбеленных дней в чужом для нее Нью-Йорке наедине с самой собой), рассматривает не только общечеловеческие, но и культурологические аспекты одиночества, в частности, его влияние на работы всемирно известных ньюйоркцев: Эдварда Хоппера, Энди Уорхола, Генри Дарджера и других. Трактовки Лэнг дают возможность посмотреть на известные картины и тексты не столько даже под новым углом — скорее увидеть и услышать в них то, что многие из нас, возможно, невольно ощущали при первом контакте, но по тем или иным причинам не находили точных слов или не решались произнести. Немалую долю внимания Лэнг уделяет биографиям своих героев, и, опять же, во многом это разговор о гранях личностного одиночества — самоощущения, порой не зависящего от факторов среды, часто невысказанного или же утаиваемого не только от других, но и от себя.
|
|
Жоэль Диккер. Книга Балтиморов
М.: Corpus, 2017. Перевод с французского И. Стаф
В новом романе автора международного бестселлера «Правда о деле Гарри Квеберта» действует тот же самый герой — беллетрист Маркус Гольдман, но это не продолжение предыдущей книги, а самостоятельная история, более того, переезд в другой жанр: если «Правда…» была скорее детективом, то «Книга Балтиморов» тяготеет в сторону семейной саги. Впрочем, сюжет здесь закручен не менее замысловато — в лучшем смысле слова. Все события выстраиваются вокруг постигшей семью Драмы (именно так, с большой буквы), ее предыстории и последствий, и распутывать этот змеиный клубок родственных уз и персональных тайн не менее интересно, чем разбираться в перипетиях какого-нибудь условного триллера. Разница лишь в том, что перед нами все же не триллер и пролистывание страниц в поисках новых сюжетных ключей чревато последствиями — велик риск упустить из вида множество разбросанных по тексту вроде бы неочевидных, чуть ли не пришлых деталей, без которых, однако, «Книга Балтиморов» начинает распадаться на отдельные фрагменты. Это необременительное, на первый взгляд, даже обманчиво легкое чтение на деле оказывается полнокровным и очень мудрым семейным романом, где каждая партия исполнена с таким изяществом и мастерством, что, простите за банальность, не влюбиться в эту книгу нет никакой возможности.
|
|
Ирина Якутенко. Воля и самоконтроль: Как гены и мозг мешают нам бороться с соблазнами
М.: Альпина нон-фикшн, 2017
Например, вы были сыты, но дверь в «Макдоналдс» оказалась слишком вызывающе не заперта. Например, вам не особенно хотелось курить, но рука как-то сама потянулась к сигарете. Например, вам срочно надо сдавать работу, но вы, сидя за компьютером, уже битый час пытаетесь выяснить, есть ли на Марсе еноты, можно ли купить недвижимость в параллельном мире и что будет, если вбить в «Гугле» «что будет». Возможных комбинаций этих самых «например» бессчетное множество, поскольку в той или иной степени проблемы с самоконтролем испытывает абсолютно каждый. В этом смысле читать книгу научного журналиста и молекулярного биолога Ирины Якутенко поначалу жутковато: подобно герою Джерома К. Джерома, невольно находишь у себя симптомы всего, что только может обладать симптомами. Но постепенно начинаешь осознавать и обратное: многое из того, что казалось изъяном, мешающим работе, общению с людьми и жизни как таковой, вполне возможно, относится лично к тебе не в столь большой степени. Эта книга действительно очень многое расставляет в голове по местам и помогает устранить иные вопросы, раньше казавшиеся патологически неразрешимыми. Под конец же и вовсе приходишь к довольно неочевидному выводу. Самые большие проблемы с самоконтролем, похоже, испытывают люди, заявляющие, что у них подобного рода проблем нет. Наиболее устойчивыми к соблазнам, напротив, оказываются те, кто скорее не уверен в собственной силе воли. И это не парадокс, просто мы все по большей части так устроены.
|
|
