Героиня Posta-Magazinе попросила не разглашать ее имя, но разрешила показать фотографии до и после операции. Она честно рассказала, как сделала маммопластику в клинике «Время красоты», как восстанавливалась и как себя чувствует и выглядит спустя месяц после операции.
Нашей героине 30 лет, мысли о том, что неплохо было бы увеличить грудь нулевого размера, начали приходить в старшей школе. И вот все случилось. Операцию проводил ведущий пластический хирург клиники «Время красоты» Отари Гогиберидзе, который делает 550 операций в год.
Как это было
Никакого страха перед операцией у меня не было. По моим ощущениям, сегодня пластические операции идут на потоке — среди моих подруг очень многие что-то с собой делали. Если страх и был, то только перед наркозом, хотя персонал смеялся надо мной — я начала дремать, не дождавшись анестезиолога. Да и после операции я не звала медсестер, не просила обезболивания, они этому удивлялись. Но обо всем по порядку. Уже на первой консультации мне стало ясно, что с хирургом общий язык найден. Отари располагает к себе по-человечески, а я это очень ценю. Любое хирургическое вмешательство — это все-таки вмешательство, и здорово, когда доктор может и посмеяться, и поддержать, и снять напряжение. Когда он увидел меня впервые, мы оба чуть ли не в унисон сказали, что грудь должна быть небольшая и максимально натуральная. Размер определили, 2,5. Кстати, потом уже от медсестер я узнала, что Отари — противник огромной искусственной груди и может отказать пациентке, которая хочет XXL-размер. Здесь мы сошлись: меньше всего мне хотелось стать девушкой с огромной грудью, которая не соответствует всем остальным габаритам. На консультации, которая длилась 15–20 минут, мы выяснили все: чем я болела и не болела, как реагирую на лекарства. Мне назначили рентген грудной клетки, УЗИ молочных желез и ног. Я все быстро сделала, никаких противопоказаний к операции не было, и вот уже назначен ее день. Я не суеверная, но улыбнулась, когда узнала, что час икс наступит 13 апреля. Вообще, с того момента, как я решилась на пластику и лежала в операционной, прошло чуть меньше двух недель.
В день операции я приехала в клинику к 10 утра, меня встретили и проводили в палату. Как все девушки, я отмечаю милые детали: на подушке лежал плюшевый мишка, и в моей «комнате» было не по-больничному уютно. Страха не было совсем. Единственное беспокойство у меня вызывал общий наркоз, он был первый в моей жизни. Анестезиолог подробно объяснил, что и как будет происходить, и, хотя вначале все эти рассказы об уколах и трубках звучали пугающе, я доверилась и настроилась, что никаких неприятных ощущений не будет. Так все и вышло. Укол быстро затуманил мне голову, и вот я уже проснулась в палате. Первые ощущения были, конечно, не самые приятные, и я подумала: «Больше никогда», — но сегодня, спустя месяц после операции, уже не исключаю, что решусь еще на одну. Где-то немного тянуло, где-то покалывало, но не более. Примерно через полчаса с момента пробуждения я решила пройтись, настолько хорошо себя чувствовала. И вот здесь ошиблась — лежать мне было комфортно, а как только встала, голова закружилась, и начало тошнить. Это нормально после наркоза. Сказать, что сутки, проведенные в клинике, были комфортными — не сказать ничего. Персонал сразу сказал, что при любой необходимости я должна их звать. Но у меня и потребностей особых не было: ноутбук с собой, лежи, работай, смотри кино. Медсестра проверяла меня каждый час и периодически вводила обезболивающее. Операцию провели в пятницу, в субботу я вернулась домой (даже за руль порывалась сесть, но Отари не разрешил), а в понедельник уже была в офисе на своем рабочем месте. На выписке мне вручили паспорт моей новой груди, довольно внушительный по объему: в нем прописаны и характеристики имплантатов, и гарантия, и много другой разной информации.
Обезболивающие я закончила пить на четвертый день после операции. Да и то в них не было особой потребности, дискомфорт доставляло скорее компрессионное белье, оно сильно сдавливало грудь и мешало дышать свободно. Как послушная девочка, я пропила все лекарства по графику и не пропустила ни одной перевязки. На первой же мне предложили посмотреть на новую грудь — был довольно сильный отек, но и грудь тоже была. Самое интересное, что сегодня, спустя месяц, я не чувствую, что во мне есть что-то инородное — как будто это моя собственная грудь: и по ощущениям, и внешне. Поскольку мой размер не пугающе огромный, окружающие и не заметили изменений. Нынешний размер практически такой же, какой мне обеспечивал пуш-ап. Через 2,5 недели после операции я уехала в отпуск на море. Нельзя только ходить в солярий, а на пляж можно. Ну и я не смогла купить новый купальник, так как нужно было быть в компрессионном белье.
Вспоминая операцию и послеоперационный период, самым сложным для меня оказался сон. Точнее необходимость спать на спине и невозможность повернуться ни на живот, ни на бок. На последней перевязке Отари сказал, что все идет своим ходом и теперь я могу поднять заслуженный бокал шампанского. Тем более что курс антибиотиков завершен. Осталось дождаться, пока рассосутся гематомы — из-за них грудь пока еще твердая. И освоить перевязки, которые я должна какое-то время буду делать дома сама.
Отари Гогиберидзе,
ведущий врач, пластический хирург
клиники эстетической медицины «Время красоты»:
Об операции
«У нашей героини была выраженная асимметрия молочных желез из-за асимметрии грудной клетки — в этом заключалась сложность. С учетом этой особенности я подбирал имплантаты анатомической формы. Была задача выровнять высоту молочных желез и сделать для пациентки максимально „удобную“ по форме и размеру грудь, чтобы девушка с удовольствием носила белье и чувствовала себя привлекательной».
О маммопластике и тенденциях
«За последние десять лет маммопластика почти не изменилась. Единственное, операция стала менее травматичной, мы можем работать с помощью эндоскопа, малотравматичных инструментов и атравматичных нитей. У врачей по-прежнему три доступа для установки имплантата — через разрез под грудью, подмышечную впадину или ареолу. Сегодня мы ушиваем рану саморассасывающимися материалами, а далее прибегаем к бесшовным технологиям: рана склеивается, и ткань фиксируется стерильными стрипами. Чаще всего я использую имплантаты американского производителя Allergan, работаю с ними с 1998 года, они хорошо себя зарекомендовали, и мне нравится, что их поверхность обеспечивает хорошее врастание, а это защищает имплантат от смещения и ротации».
О противопоказаниях
«Во-первых, это любые общие противопоказания к хирургической операции. Во-вторых, психологический настрой пациентки. Желание сделать маммопластику должно быть осознанным, а решение — не приниматься на бегу. В-третьих, мое понимание, что результат может быть неэстетичным. Если мы не приходим с пациенткой к компромиссу, я могу отказать в операции. Ведь очень многое зависит от анатомических особенностей: если я вижу, что коррекция груди не принесет желаемого результата, я всегда стараюсь детально это объяснить».
О маммопластике и материнстве
«В моей практике очень много пациенток делали маммопластику, а уже после рожали детей и кормили их грудью. Если вы недавно стали мамой, я бы посоветовал выждать минимум два года с момента родов, чтобы вернуться в добеременное состояние — это касается веса и гормонального фона. К тому же очень важное условие в послеоперационном периоде — это не поднимать тяжести. Тут мама сама должна выбрать момент и решить для себя, что она не будет носить на руках ребенка какое-то время».
Детали
Клиника эстетической медицины «Время красоты»,
Моховая ул., 11, стр. 3 (вход со стороны Никитского пер., 2), тел.: +7 (499) 500-14-04;
http://vrkr.ru
