Культура

6 величайших единорогов в истории искусств: от средневековых гобеленов до чучел Дэмиена Хёрста

Единорог встречается в мифах самых разных культур от Индии до Древней Греции, откуда они перекочевали в средневековые легенды и сказки. Сегодня этот образ — часть массовой культуры и успешно эксплуатируется коммерческими брендами.

Единороги были на пике популярности в 1980-х — начале 1990-х годов и вдруг сегодня возвращаются снова, появляясь на одежде, упаковке косметических средств и посуде.

Разные теории объясняют эту тенденцию тем, что единорог — постоянный герой социальных медиа, а также тем, что в нынешнем тревожном политическом климате эти волшебные существа обеспечивают нам хорошую дозу легкомыслия и фантазии, что всегда приятно.

Единорог — преимущественно западное явление, хотя его аналог, только двурогий, есть и в азиатской культуре — кирин. Около 398 г. до н. э. греческий врач Ктесий описал животное, у которого был рог, обладающий целебными свойствами. А почти 500 лет спустя Плиний Старший написал о гибридном существе, которое никто не мог поймать. Правда, эти рассказы более поздними учеными считались описанием встреч с индийским носорогом.

Позднее, в Средние века, единорог был известен в европейском фольклоре как маленькое, но свирепое создание, которое было символом девственности и перевоплощения Иисуса Христа, и приручить его могла только невинная девушка.

В то время как существование единорогов было дискредитировано к концу XVI века, животное успело крепко закрепиться в культурном сознании людей. Следующие шесть произведений искусства, от средневековых гобеленов до современного перформанса, претендуют на одни из самых запоминающихся изображений единорогов в истории.

Мартин Шонгауэр, «Мистическая охота на единорога», 1489

Данная работа известного немецкого художника Мартина Шонгауэра — аллегорическое изображение евангельской истории Благовещения Девы Марии. Архангел Гавриил посещает Деву Марию и раскрывает ей, что она несет дитя Бога. Шонгауэр вставил популярные тогда образы охоты на единорога в христианскую сцену, изображая Гавриила в качестве охотника в сопровождении гончих, которые выступают за христианские добродетели Справедливости, Истины, Милосердия и Мира. Однако мы видим, что волшебное животное спокойно: послушного единорога гладит на согнутом колене Мария, так как тогда бытовало убеждение, что жестокий однорогий зверь может быть покорен только девственницей, которую охотники обычно использовали в качестве приманки. Соединение этих двух сюжетов в работе Шонгауэра укрепляет давнюю аллегорическую связь единорога с Христом. Этот символизм был создан еще во втором веке через средневековые тексты, такие как Physiologus, сборник статей о животных и каменьях, где сочетались описания животных с библейскими цитатами и поучительными баснями.

Мартин Шонгауэр, «Мистическая охота на единорога», 1489


Рафаэль, «Дама с единорогом», ок. 1505

Некоторые историки искусства считают, что этот портрет работы Рафаэля был вдохновлен «Джокондой». Как и в случае с Леонардо, личность очаровательной блондинки Рафаэля, голубоглазой леди, неясна, но картина, скорее всего, была заказана для свадьбы. В конце 1950-х годов рентгеновские снимки показали, что там, где теперь сидит единорог, ранее была нарисована маленькая собачка. В то время как собака на коленях была символом верности, обычно связанной с браком, единорог же представлял собой девственность или целомудрие. У искусствоведов нет единого мнения на этот счет. Замена могла указывать на то, что обручение не состоялось, или же подчеркивала чистоту молодой девушки.

Рафаэль, «Дама с единорогом», ок. 1505


Альбрехт Дюрер, «Похищение на единороге», 1516

Известный прежде всего своими гравюрами, Альбрехт Дюрер также создал шесть офортов, экспериментируя с металлическими пластинами вместо традиционных медных. Одна из этих работ — «Похищение на единороге», изображающая обнаженных мужчину и женщину верхом на неистовом единороге. Чувственная сцена, вероятно, относится к греческому мифу, в котором Плутон, бог подземного мира, похищает богиню Прозерпину, чтобы сделать своей невестой, и некоторые ученые до сих пор называют гравюру «Похищением Прозерпины» или «Похищением Прозерпины на единороге». В мифе традиционно говорится о колеснице, которую Дюрер заменяет на единорога. В этой работе единорог — не символ женской чистоты, а бешеный зверь, похожий на одержимого страстью Плутона. В этом воплощении единорог напоминает ранние описания, как у Плиния Старшего, который писал о мощном животном, сочетавшем физические черты лошади, слона и дикого кабана.

Альбрехт Дюрер, «Похищение на единороге», 1516


Гюстав Моро, «Единороги», ок. 1887

В картинах на библейские и мифологические сюжеты прослеживается пристальный интерес символиста к природе эмоций. В «Единорогах» три мифических животных прижимаются к принцессам, которые, кажется, их приручили. Белая лилия в руках одной из женщин означает чистоту девушек, как и спокойное поведение единорогов, которые могут поддаться только силе девственниц. Волшебный остров с пышной зеленью, которую изобразил Моро, населяют только женщины, мечтающие оживить Темискиру, город в Понте, вымышленную землю амазонок. В целом сцена напоминает королевскую портретную живопись, где единороги походят на придворных домашних животных.

Гюстав Моро, «Единороги», ок. 1887


Ребекка Хорн, «Единорог», 1970–1972

Вдохновленная Францем Кафкой и фильмами сюрреалиста Луиса Бунюэля, немецкая художница Ребекка Хорн предлагает альтернативные реалии через эксперименты с телом, например как в перформансе «Единорог». Рог был создан для однокурсницы Ребекки из художественной школы в Гамбурге. Под руководством Хорн девушка надевала рог и вязаный лиф и блуждала по лесу и полям. Хорн заявила, что она ассоциировала свою высокую, грациозную подругу с единорогом. Будучи организатором перформанса, Хорн берет на себя роль молодой женщины, которая приручила единорога. Превращая своего актера в мифическое существо, Хорн также поднимает вопрос — владеем ли мы нашим телом?

Ребекка Хорн, «Единорог», 1970–1972


Дэмиен Хёрст, «Мечта», 2008

Провокационное творчество британского художника Дэмиена Хёрста исследует природу самого искусства. В 1991 году бурную полемику вызвала его «Физическая невозможность смерти в сознании живущего» — массивная тигровая акула в формальдегиде, заключенная в огромный аквариум. Эта работа была первой из нескольких подобных экспериментов Хёрста. «Мечта», например, следует той же формуле «животного в формальдегиде», но заменяет акулу на жеребенка. Изо лба молодого животного вырастает длинный белый рог, превращающий экспонат в единорога. В отличие от акулы, этот псевдоединорог не внушает угрозы, ассоциируясь в основном с детьми и сказками. Конфликт реальности с фантазией — одна из постоянных тем Хёрста, неизменно поднимающего в своем творчестве образы смерти.

Дэмиен Хёрст, «Мечта», 2008

 

 

 

29 апреля 2018
Posta-Magazine для раздела Культура